Юзнет в России
Юзнет в России начался ещё в СССР и стал одним из факторов его развала. Первые «массовые» (не ведомственные) пользователи из СССР, имевшие доступ к IBM PC-совместимым компьютерам, с лета 1990 года подключались к Релкому для того чтобы выйти именно в Юзнет как глобальную сеть «за железным занавесом» — «пообщаться с иностранцами». Однако далее было подсчитано, что уже к 1 мая 1991 года количество трафика, пересылаемого пользователями Юзнета по Релкому внутри СССР, превзошло объём трафика, который шёл из Релкома на Запад — то есть общение с соотечественниками оказалось более плотным, чем с иностранцами. То есть из этого можно сделать прямой вывод, что в Релкоме в этот период самозародился самодостаточный русоцентричный, вычленившийся из Интернета Рунет.
Это был как бы «народный Рунет», потому что закрытый «ведомственный Рунет» с выходом в «Интернет» через ВНИИПАС/SFMT/Академсеть уже существовал с конца 1970-х, а в академическую среду СССР с 1990 года через Институт органической химии (ИОХ АН СССР) проникал глобальный «научный» Битнет. Всё это потом стало «общим Интернетом», при этом в стране появился и Фидонет, который с Интернетом напрямую совместим быть не мог и поэтому так и остался отдельной сетью, соединявшейся с Интернетом через гейты (шлюзы). При этом с 1950-х годов внутри СССР развивались военные, а с 1970-х авиационные и железнодорожные компьютерные сети, о которых пока мало что известно. После краха советского социализма вся эта совокупность сетей, возглавляемых Юзнетом, стала площадкой для обмена коммерческой информацией и формирования рыночной экономики в новой РФ. Фидонет же оставался социально-ориентированным, гуманитарным, и способствовал популяризации сетей и формированию гуманитарных сетевых культур.
Из книги «Археология русского интернета»[править | править код]
«В 1984 году в Юзнете произошло важное событие. Историческим оно стало чуть позже, а сначала все выглядело как очень удачная шутка: 1 апреля пользователи сети получили приветственное письмо за подписью Константина Черненко. Письмо было написано по-английски с нарочитыми ошибками и сообщало о том, что СССР наконец присоединился к интернету. Перевести его можно примерно так: “В общем, сегодня, 840401, Социалистический Союз Советских Республик наконец-то присоединяется к сети «Юзнет» и передает всем привет. Причина, по которой мы присоединяемся к сети, – приобрести возможность иметь дискуссионный форум с американским и европейским народом и рассказать им о наших решительных попытках к поддержанию мирного сосуществования между народом Советского Союза и народами Соединенных Штатов и Европы”. Представить себе подключение СССР к интернету в 1984 году было совершенно невозможно: никто не ждал, что из-за железного занавеса вдруг выйдут живые люди. Главное, что делало эту первоапрельскую шутку удачным розыгрышем, – адрес, с которого было отправлено письмо: kremvax. Это был типичный по структуре адрес пользователя Юзнета, где первая часть обычно отсылала к названию организации (Кремль), а вторая означала модель компьютера (VAX). К тому же в 1984 году весь западный мир вспоминал оруэлловскую антиутопию, что тоже было важной частью этого пранка. После того, как по всей сети начали обсуждать письмо Черненко, его реальный автор, которым оказался нидерландский программист Пит Биртема, признался в розыгрыше. По его словам, юмор оценили даже в Пентагоне, фактически в колыбели интернета, где устроили специальное заседание по проблемам информационной безопасности Сети.» ...
«В 1989 году, когда инициированная Дрейпером дискуссия об СССР утихла, первый советский человек подключился к одной из ньюсгрупп. Это был московский сотрудник компании Джоэла Шатца San Francisco – Moscow Teleport, позже – инициатор создания зоны .ru и директор Координационного центра национального домена сети Интернет Андрей Колесников. 26 декабря 1989 года он отправил свое первое сообщение в модерируемую группу comp.dcom.telecom, посвященную вопросам телекоммуникации. Это была новость о том, что в Таллине открылась станция BBS и состоялся первый сеанс связи с Москвой. Основатель и модератор группы Пэт Таусон отметил, что это первое сообщение из СССР, поэтому он специально публикует его вместе с метаданными о маршруте электронной почты – для “любопытных читателей и студентов”, которые могут не поверить.» ...
«Главными героями Юзнета в 1990 году стали сотрудники кооператива «Демос» и акционерного общества «Релком». После того, как пользователи сети привыкли к мысли о присутствии советских коллег, они засыпали их сотнями вопросов. Западных людей интересовало, как связаться с разными городами СССР, они передавали приветы своим знакомым и интересовались политической обстановкой. «Демос» отвечал на вопросы, выкачивал софт, постил анекдоты и организовывал национальную доменную зону .su. Программисты «Демоса» не подозревали, что буквально через несколько месяцев, во время попытки государственного переворота в августе 1991 года, их небольшой офис в центре Москвы станет мировым информационным центром»...
«Вначале 1990-х Юзнет стал местом, где впервые в истории русскоязычные пользователи активно общались с западными вне каких-либо институций и установленных государствами правил. Еще до появления подписчиков из СССР были открыты новостные группы, посвященные советской политике, например talk.politics.soviet. Освоив правила сети и установленные иерархии, новые пользователи начали открывать собственные группы: так появилась soc.culture.soviet, ставшая своего рода лабораторией, где общение велось на английском языке, но при этом обсуждались СССР и постсоветские реалии. В первые годы существования группы помимо обычных постов с вопросами в ней развернулось множество дискуссий, в которых русскоязычные подписчики объясняли американским и европейским пользователям суть разных русских и советских феноменов от кухни до литературы и спорили об их смыслах и значении.
В качестве типичного примера таких обсуждений может послужить тред, запущенный в 1992 году пользователем из Финляндии Антти Карттуненом. Антти опубликовал сообщение о прочитанном им переводе книги Венедикта Ерофеева “Москва – Петушки” и задал русским пользователям множество вопросов. В частности, спрашивал, насколько автобиографичен текст, что случилось с автором дальше и существует ли станция Петушки на самом деле. К этому он добавил собственное соображение, что лучше всего читать книгу, пребывая в состоянии сильного похмелья. Пост спровоцировал бурную двухнедельную дискуссию. Русские пользователи потешались над тем, что кто-то читает Ерофеева в переводе, который, по их мнению, в принципе не мог быть хорошим. Сообщали, что эта книга служит образцом настоящей литературы и ее непременно нужно прочитать, чтобы понять русских людей. А под конец начали спорить друг с другом, позабыв о первоначальном вопросе Карттунена.
По схожему сценарию развивалось большинство тредов в Юзнете независимо от темы и происхождения их участников. Но именно в тех группах, которые были связаны с СССР или Россией, такие дискуссии чаще всего начинались с вопросов или утверждений о русской литературе и культуре. Более того, вплоть до конца 1990-х годов эта тема оставалась главной уже для собственно русского интернета – то есть для сообщества русскоязычных пользователей, которые в какой-то момент осознали себя отдельной частью глобальной сети. И начало этого процесса было положено еще в Юзнете, в англоязычных группах, посвященных СССР и постсоветским странам.
Если собрать все сообщения русских пользователей за пару лет, их соображения о русских текстах, бытовых привычках, традициях и взглядах, то получится своего рода интерактивный гид по России – обширный комментарий для иностранцев, которым “трудно понять” русские реалии и русский характер. Этот процесс объяснения своей культуры был одновременно и перенастройкой собственных взглядов: по сути, русскоязычные пользователи занимались самоописанием, попутно нащупывая свою новую идентичность и анализируя изменения, связанные с распадом СССР. Отвечая самим себе и своим корреспондентам на вопрос, что такое “советский”, “несоветский”, “антисоветский”, “русский”, выявляли принципиальные черты культурного бэкграунда и т. п. Разумеется, такое самоопределение наиболее эффективно формируется при столкновении с другими и при попытках объяснить им, кто такие, собственно, “мы”.
Яркий пример в этом смысле представляют собой запросы на дискуссию об открытии новых групп в Юзнете. “Русская культура – и классическая, и новая – необъятна, богата и многолика. На русском языке – языке Достоевского, Булгакова, Пастернака – говорят сотни миллионов людей по всему миру. Широта русских лесов, лугов, степей, пустынь и гор охватывает одиннадцать часовых поясов” – так аргументировал необходимость новой группы пользователь Vorobieff в 1995 году. К этому моменту содержание переписок уже заметно изменилось: на смену подробным объяснениям для англоязычной публики, что такое Россия и русская культура, пришли ожесточенные дискуссии на политические темы. Самые популярные русскоязычные группы все еще содержали в своем названии слово “soviet”, и, соответственно, в них участвовали пользователи из бывших советских республик, которые часто затрагивали проблемы исторического и, по сути, колониального наследия СССР: судьбу советского флота в Севастополе, права русскоязычных жителей Эстонии, карабахский конфликт, политику антисемитизма в Московском государственном университете. Эти обсуждения категорически не устраивали пользователей из России – как эмигрантов, так и тех немногих, кто в начале 1990-х имел доступ к интернету изнутри страны. Другие русскоязычные группы принадлежали к иерархии relcom и, следовательно, модерировались московской компанией “Релком”, что тоже нравилось не всем подписчикам. Поэтому в середине 1990-х годов, пока Юзнет еще оставался основной площадкой для дискуссий, пользователи из России постоянно пытались открыть новые группы, которые были бы уже не “советскими”, а “русскими”. Для них это был важный символический момент отказа от советского наследия, а не просто очередной новый форум.
Аргументируя потребность в новых группах, авторы заявок пытались разобраться, что можно называть русским, а что советским, однако большинство определений “русского” были от противного: “несоветское”, “антисоветское” и т. п. Особенно популярным в подобных дискуссиях было понятие “совок”, и в целом линия напряжения проходила через тему ответственности жителей России за действия советской власти и за ее колониальную политику. Характерно, что пользователи из других бывших социалистических республик и автономий, а также представители национальных меньшинств воспринимали носителей русской идентичности как представителей правящего режима. Те же, наоборот, снимали с себя всякую ответственность за советскую власть, считая себя в первую очередь ее жертвами: “...Русское – не то же самое, что «советское», с первых дней коммунистического переворота в 1917 году они были антагонистическими. Стоит также напомнить, что русская история и культура не ограничивается последними 70 годами советского господства” – такое объяснение предложил Сергей Визнюк, автор другой заявки на русскую группу. Визнюк определял разницу между “русским” и “советским” через провалы и достижения, которые были, соответственно, советскими или русскими: “Советским было вторжение в Венгрию в 1956 и Чехословакию в 1968. Советской была резня в Вильнюсе в 1990 году. Советским был ГУЛАГ. Советским является Брайтон Бич. Советская – soc.culture.soviet. Русские – Достоевский и Толстой. Русские – Сахаров и Солженицын. Русские – Большой театр и музыка Чайковского. Русским был август 1991 года, когда русские выстояли под давлением советского режима и освободились от советской империи”.
Примечательно помимо прочего, что если под “советским” понимались в основном исторические явления и события вроде ГУЛАГа или вторжения в Венгрию и Чехословакию, то к русскому, с точки зрения автора комментария, относилась в основном литература и культура – за исключением разве что августовского путча 1991 года. Пользователь Алекс Белиц подытожил мысль Визнюка так: “Точнее, я русский, а мое дерьмо – советское”.
Постепенно новостные группы, посвященные России, стали русскоязычными и в дискуссиях стали участвовать уже только русские пользователи. Затем получил распространение веб-протокол, и русский интернет переместился на собственные форумы и веб-сайты. Что оставалось неизменным до 1996–1997 годов – это, во-первых, эмигрантский статус большинства авторов, а во вторых, большой интерес к литературе, под которой понимался широкий круг текстов. Эти два важнейших признака раннего русского интернета были, безусловно, связаны друг с другом. Чтобы увидеть природу этой связи, нужно обратиться к феномену самиздата, который играл важную роль для советской культуры, а в момент ее кризиса обрел вторую жизнь в русском интернете».
Завалишин[править | править код]
Как Завалишин впервые в Юзнет вышел[править | править код]
Цитируется по расшифровке видео «Материалы:CC'2018: Круглый стол о становлении Интернета до и после перестройки»
С 24:25: "Завалишин: В августе канал запустился на финнов в 90-й год и где-то осенью 90-го года когда пришёл старый друг из физтеха и говорит: слушай, наши добрались до Америки через [какой-то там канал]. Я говорю: о чём ты, какая Америка? — Правда, говорит, работает, в самом деле. И всех пускают! И на халяву! Я говорю: да ладно — ну вот приезжаешь вот значит такая физическая набережная, там вот всё это происходит... Нилов: Овчинниковская набережная, дом 6 " Завалишин: и я приезжаю туда, и там сидит АВГ такой волосатый, смотрит на меня... Нилов: Антонов Вадим Геннадьевич Завалишин:...мутными глазами — чё надо-то? Ну я про то, что вот тут у вас что-то куда-то интернет что-то какой-то... Не-не-не-не, «интернет» слова такого не было, сеть какая-то... Нилов: электронная почта у вас Завалишин: электронная почта, да. Он говорит: имя придумал? (типа домена) — придумал. Пиши сюда. Он садится, роняет руку на клавиатуру... записывает то, что получилось — вот тебе пароль... — и не приходя в сознание выгоняет меня оттуда. Совершенно охреневшие мы возвращаемся домой, заводим модем, получаем дискетку с софтом... И я помню первое письмо, которое я написал в интернет в ньюзгруппу, вот прям первое письмо в моей жизни это была ньюзгруппа какая не помню, какой-то music, я написал чуваки пришлите мне текст «Отеля Калифорнии». Мы написали письмо и замерли потому что дальше непонятно что с этим всем делать. Открылась такая бездна, мы в неё так... самолётик сложили бумажный... [показывает руками открытие бездны и запускание в неё самолётика], что-то написали на нём и запулили туда. И мы сидим дальше, пошли на кухню чай пить. Что делать-то? И каждые 15 минут мы проверяем... Через какое-то время нам приходит ответ из Соединённых Штатов и это... ты в Советском Союзе, граница закрытая, ничего ещё нету, конкретный совок, всё... Оно приходит, какой-то мужик тебе пишет, что: "в общем, сегодня мне лень, я сегодня на работе сижу, вот я тут так из памяти написал...". После чего мы нашли «уваговский» файл-сервер, который умел посылать файлы в uuencode, и первая рефлекторная попытка, которую мы сделали — к хре́новой маме весь его скачать. То есть мы просто сели, каталог распечатали, и просто по кругу слева-направо..."
Завалишин про роль Юзнета в СССР[править | править код]
Цитируется по расшифровке видео «Материалы:Интервью Дмитрия Завалишина Егору Бугаенко» (май 2024 г.)
С 10:41: "У нас, когда Relcom заработал, он стал коммерческой сетью, стал давать доступ людям к интернету, стал выдавать домены практически каждому желающему. В некоторый момент количество доменов, которые было зарегистрировано в Советский Союз, покрыло всю Европу с большой крышечкой. Мы лидировали со свистом и с треском. Была одна из причин, почему еще так происходило. Хотя он стоил денег, тем не менее люди подписывались довольно активно. Надо понимать, какое это было время. 90-е годы, развал Советского Союза. Социалистический уклад экономический сыпался со свистом. Капиталистически не сказать, чтобы все понимали, как этой штукой пользоваться. Нужно было выстраивать связи, договариваться. В этом смысле интернет очень сильно помог. Там появились конференции. Они предназначались для размещения объявлений о купле-продаже. Там очень серьезно полетела коммерция по всей стране. За счет этого российский интернет начал свое бешеное развитие. Мне кажется, он облегчил кошмарный период в жизни нашей страны. Насколько сравнить это трудно. Неизвестно, что было бы, если бы его не существовало. Но то, что там была активнейшая движуха... Есть много людей, которые говорили, что именно этим каналом они пользовались, чтобы выстроить свои первые коммерческие отношения. Это прям факт. Речь об интернете. Не о Фидонет. Вы не оговорились. Это уже речь об интернете. Это уже речь о Релкоме и конференциях".