Фонд эффективной политики
Фонд эффективной политики (ФЭП) — московское пиар-агентство, существовавшее в 2000-х гг. Организация, которая провела успешную избирательную кампанию Владимира Путина на выборах президента РФ 2000 г. (знаковые мемы кампании — полёт на истребителе и слоган «мочить в сортире»).
Глава организации — Глеб Павловский, со-основатели — Марат Гельман и Максим Мейер. Ключевые функционеры — Антон Носик, Марина Литвинович, Иван Давыдов, Дмитрий «Митя» Иванов и другие.
Также организация ФЭП известна тем, что на её базе Антон Носик создал Ленту.ру, которую продал «Рамблеру» по окончании выборов Путина. Также ФЭП публиковал exit polls, вёл кампании СПС и делал другие проекты. о которых см. по ссылкам далее. Также организация запомнилась тем, что содержала и хостила «Русский журнал».
продолжение следует
Материалы Информатория с описаниями деятельности ФЭПа:
- Материалы:Креативная история Русского Интернета#4.3.7 Lenta.ru и Vesti.ru: Две модели онлайн-медиа
- Материалы:Креативная история Русского Интернета#4.3.9 Strana.ru: Государство как поставщик контента
- Глеб Павловский
- Антон Носик
- Русский Мир
В книге «Создатель»[править | править код]
"Но для того, чтобы профессиональная интернет-газета появилась, к уже имеющимся двум ключевым факторам — возникшей интернет-аудитории и образовавшейся у этой аудитории привычки читать в Интернете не только «анекдоты из России», но и свежие новости, — должны были добавиться ещё два, не менее важные: политическая воля и обеспечиваемое благодаря этой воле финансирование. И то, и другое смог обеспечить Глеб Павловский и созданный им «Фонд эффективной политики» (ФЭП) — замко́вый камень большинства политических интернет-медиа рубежа нулевых в России." ... "О Глебе Олеговиче Павловском с ещё бо́льшим основанием, чем о Джордже Соросе, можно сказать, что «его роль в создании нынешнего настоящего России заслуживает отдельной книги»." ... " в 1998 году бывший диссидент, почувствовавший вкус к манипуляциям реальностью — тем самым, которым посвящён роман «Generation “П”», — был на коне. И, как сказал бы Ваван Татарский, на бабле." ...
"Павловский не зря назвал свою фирму «Фондом эффективной политики». Штука оказалась простая и действительно эффективная: специально созданный сайт формально не являлся СМИ и поэтому на него не распространялся запрет на публикации результатов exit polls до окончания выборов( [ 1 https://lenta.ru/news/1999/12/19/pavlovsky. ] ). Впрочем, даже если ЦИК нашла бы, за какой рычаг ухватиться для воздействия на медиареальность, провернуть его всё равно удалось бы не раньше понедельника — когда было бы поздно. Реальность цифровой эпохи опять, как в аферах Медкова, элегантно «сделала» вахтёров эпохи предыдущей. И при этом практически не нарушая букву закона. Как можно запретить то, про что запретители просто не знают, что оно существует?!"
"Сам Иван Давыдов, на момент нашего разговора (2018) — заместитель главного редактора журнала «The New Times», вспоминает этот эпизод несколько иначе: "ФЭП был пиар-конторой, обслуживающей интересы определённых заказчиков (в интересующий вас период — 1999–2001 — главным заказчиком являлась администрация президента, но были и другие, помельче). И к своим интернет-ресурсам ФЭП относился сугубо инструментально. Павловский очень ценил ум, опыт и талант Носика, именно поэтому Носик и появился в ФЭПе. ... На ФЭП давили заказчики, которым хотелось как раз, чтобы всё делалось в лоб, прямо, без лишней аккуратности. Если вдруг намечался серьёзный конфликт — желания заказчиков доносились до редакций. Иногда «доносить волю» посылали и меня. Не хочу сказать, что я тогда был крипто-оппозиционером в тылу врага, нет, наоборот, мне как раз казалось, что мы делаем правильные вещи и поддерживаем правильных парней (а когда мне перестало так казаться, я написал заявление по собственному желанию, это было уже в 2002-м).""
"Блестяще проведённая думско-президентская кампания 1999–2000 годов открыла перед ФЭПом множество возможностей — и поставила некоторое количество вопросов. Важный для нашего повествования — «Что дальше делать с “Лентой”?» — не был среди них главным, но оказался довольно болезненным. Глеб Павловский хотел бы оставаться джентльменом, но, объективно говоря, содержание независимого СМИ, в которое всякий раз для того, чтобы что-то аккуратно и незаметно «поставить», приходится засылать гонцов, перестало вписываться в его планы. А входило в них в первую очередь развитие мега- (и мета-) проектов «SMI.ru» и особенно «Strana.ru»: глобальный ресурс, претендующий на то, чтобы стать новым от советского информбюро и даже чем-то вроде электронного правительства — хотя это слово, кажется, тогда ещё не было в ходу. Её руководитель, энергичная и амбициозная внучка солистки Большого театра и ведущего авиаконструктора (то есть, в наших терминах — потомственная шляхтенка) Марина Литвинович не скрывала скепсиса по отношению к долгосрочным перспективам «Ленты». 23 ноября 2000 года в интервью «Известиям» она заявила: "Посетитель постепенно начнёт осознавать, что на «Ленте» ему подсовывают вторичный продукт, продукт переработки чужой информации".( [ Цит. по «фан-сайту Марины Литвинович» (http://litvinovich.narod.ru/izvestia.html). ] ) Но, объективно, «Lenta.Ru» из мощного инструмента эффективной политики стала прямым конкурентом. И при этом довольно дорого обходилась — во всяком случае, по меркам небольшой консалтинговой фирмы, которой ФЭП, несмотря на всю старательно подчёркиваемую «близость к сферам», в сущности, оставался. "Мы создали их под выборы, а потом начался некоторый прессинг, — вспоминал в беседе со мной Павловский. — Ты же не можешь просто владеть. Надо что-то делать. Вкладывать и т.д. А здесь я зависел от Лесина [ 1 В описываемый период Михаил Лесин (1958–2015) — министр по делам печати, телерадиовещания и средств массовых коммуникаций. Считался ключевой фигурой предвыборных штабов блока «Единство» на парламентских выборах 1999 года и Владимира Путина на президентских (2000). Внезапно умер в гостиничном номере в Вашингтоне при не до конца выясненных — и не до конца выясняемых — обстоятельствах. ] в этих делах, потому что финансистом был Лесин. А Лесин меня завёл своими манёврами в опасную финансовую ситуацию. Был гигантский [интернет-]департамент, который пожирал огромные деньги. И всё это пришло к тому, что два или три месяца я должен был сам лично платить всем зарплату за счёт Фонда. Т.е. ещё месяц-два, и мы бы обанкротились. А Мишка водил меня в своём стиле за нос...""
"В интервью для книги Юлии Идлис Носик подтвердил слова Васильева: "Не было юридических лиц, не было акций, ни «Лентой», ни «Газетой», ни «Вестями» я не владел, и отнять их у меня по этой причине было сложно. «Лента» была продана Павловским по моей просьбе владельцам «Рамблера». Если бы она не была продана, ей пришлось бы зарабатывать деньги тем способом, которым зарабатывают издания «Фонда эффективной политики»." И, предскажем задним числом, закончилась бы её история таким же тихим пшиком, как история амбициозного проекта «Strana.ru»."
В книге «Археология русского интернета»[править | править код]
"Политтехнологии целенаправленно пришли в русский интернет, когда развитием политического контента занялся Глеб Павловский, став посредником между Русским миром и Рунетом. В 1995 году Павловский вместе с философом Сергеем Чернышевым создали Русский институт. Цель этой организации – “содействовать становлению русского культурного самосознания и формированию институтов новой общественной идентичности”. Деятельность Русского института началась с переписки его сооснователей, в которой они обсуждали проблему “русскости”. “Есть трудность быть русским. Говорить по-русски, даже зваться русским – трудно... Крушение СССР, утянув в Лету «советское», не вернуло русскому его прежних прав... Мы ничтожны без Мира... Задача Русской программы – восстановить русское без кавычек и псевдонимов”, – писал Павловский Чернышеву в 1996 году. Потеря “русского без кавычек”, по его мнению, напрямую связана с распадом СССР, в результате которого возникло новое слово “россиянин”. Подчеркивая искусственность этого определения, Павловский предлагает сравнить эту ситуацию с американской: “А представь Америку, житель которой больше не смеет зваться американцем, но только «американером» или «американменом». Из цивилизации вынули штифтик, и головоломка рубик распалась. Русское не было опрокинуто силой, не было подавлено. Русское обезлюдело”. Для решения этой проблемы и создан Русский институт – “один из первых десантов всемирной корпорации Россия”. В этих текстах о смысле России и о русскости – не только характерная для многих интеллектуалов 1990-х фрустрация от потери старой и поиска новой идентичности, но и вполне осознанная отсылка к сборнику “Вехи”, в которой русская интеллигенция начала XX века пыталась найти ответы на подобные вопросы.
Глеб Павловский одним из первых увидел огромный потенциал интернета как средства массовой коммуникации. Возможно, к этому его подтолкнул опыт диссидента и самиздатчика, для которого возможность свободной публикации текста была абсолютной ценностью. Однако более значимой, по всей видимости, оказалась деятельность, которую Павловский вел в конце 1980-х – начале 1990-х, когда он в качестве директора программы “Гражданское общество” фонда “Культурная инициатива” Джорджа Сороса участвовал в развитии социальных сетей в России, как офлайновых, так и компьютерных (см. главу 4). В 1995 году Павловский основал Фонд эффективной политики (ФЭП), в рамках которого со своими соавторами и коллегами-политтехнологами занимался информационной поддержкой предвыборных кампаний.
В 1995 году ФЭП работал с Конгрессом русских общин, но две самые громкие кампании с участием фонда относятся к 1996 году, когда в ситуации острой потери доверия электората Борис Ельцин сумел остаться у власти, а также к 2000 году, когда президентом стал Владимир Путин. С 1998-го до 2011-го Павловский был советником руководителя Администрации президента РФ – на общественных началах, не получая зарплату, но регулярно участвуя в заседаниях администрации в Кремле. Благодаря успехам в 1990-е политтехнология стала популярным словом в новом русском языке, а Павловского стали называть ее отцом. Примечательно, что в становлении этого феномена большую роль сыграли американские консультанты Бориса Ельцина. В 1996 году их пригласили для помощи в предвыборной кампании, и вместе с ними в Россию пришли американские методы политического пиара. Творческая переработка этих методов Павловским и его коллегами и стала называться политтехнологиями.
В 1997 году при Русском институте открылся онлайновый проект “Русский журнал”, где публиковалась аналитика, сетевые обзоры, рецензии на книги, а также тексты философов, методологов и политтехнологов, которые обсуждали смысл новой России и проекты поддержки русского языка и культуры (там же в конце 1990-х вышла серия статей Островского, Щедровицкого и их соратников, посвященная Русскому миру). “Русский журнал” не был исключительно рупором политтехнологий – скорее это было хобби Павловского, который “всегда мечтал быть главным редактором журнала”, как сформулировал бывший руководитель отдела интернет-проектов ФЭП Иван Давыдов.
Основная деятельность ФЭП в интернете была связана с политическими заказами, по которым создавались персональные страницы политиков, сайты, посвященные выборам, и целые онлайн-СМИ. Среди них были, например, обзоры средств массовой информации Smi.ru, литературный проект Litera.ru, призванный стать “литературным входом” в интернет, новостные сайты Lenta.ru, Gazeta.ru, Vesti.ru, а также созданный специально для президентских выборов vvp.ru (от “Владимир Владимирович Путин”), “политическая экспертная сеть” Kreml.org и сайт Strana.ru, прославившийся официозной трактовкой политических событий. Некоторые из этих проектов были напрямую заказаны политиками и политическими движениями, другие создавались как независимые, а третьи имитировали независимость, выполняя при этом политический заказ. “Учитывая накал политической интриги в России в девяностые, неудивительно, что одними из первых новые возможности интернета открыли для себя политтехнологи, – писал Иван Засурский в книге «Реконструкция России. Масс-медиа и политика в России девяностых». – С одной стороны, для политических консультантов интернет оказался полезным оружием в информационных войнах – информацию в интернете можно было публиковать анонимно, а потом цитировать как источник. Таким образом происходил вброс спорных, недостоверных и полученных незаконным путем данных, которые становились общеизвестными благодаря публикациям в прессе”.
Политический заказ, принесенный Павловским в интернет, означал появление денег, а значит, и профессионализацию русского интернета – то есть постепенную трансформацию досуга, развлечений и волонтерства в регулярный заработок. Русский интернет в 1990-е был слишком маленьким, чтобы можно было предположить независимое друг от друга сосуществование сетевой литературы, новостных сайтов и политических проектов. В основном онлайн-проекты делались одними и теми же людьми – вчерашними участниками дискуссий в Юзнете и интернет-писателями, которые приходили работать в “Русский журнал” и другие проекты ФЭП. Они получили возможность писать тексты за деньги – так возникла профессиональная онлайн журналистика, а интернет из маргинального медиума стал мейнстримом."
В диссертации «Креативная история русского интернета»[править | править код]
См. Русский журнал