Строка 634: |
Строка 634: |
| сделать эмпирические обобщения. | | сделать эмпирические обобщения. |
| ====1.6.5 Русский интернет==== | | ====1.6.5 Русский интернет==== |
− | Как и Интернет в целом, русский Интернет понимается в этом | + | Как и Интернет в целом, [[русский Интернет]] понимается в этом исследовании в основном в культурных терминах. '''Рабочее определение русского Интернета таково: это совокупность информации, коммуникаций и действий, которые происходят в Интернете, в основном на русском языке, независимо от того, где ресурсы и пользователи физически расположены, и которые так или иначе связаны с русской культурой и русской культурной идентичностью'''. Определение, основанное на культуре, принятое в этом исследовании, противоречит географическим или государственным определениям Интернета. [[Русский интернет]], используемый некоторыми российскими официальными или коммерческими структурами (Шмидт и Тойбенер, 2005a). Английское слово “Russian” соответствует двум разным словам в русском языке, что объясняет различные толкования и которые поэтому следует различать. Русский относится к этнической принадлежности и культуре, в то время как российский относится к географии, гражданству и государству. Хотя эти две концепции русскости часто пересекаются, это исследование в целом посвящено Русскому, а не Российскому Интернету. |
− | исследовании в основном в культурных терминах. Рабочее определение русского Интернета | + | |
− | таково: это совокупность информации, коммуникаций и действий, которые | + | Культурная география Интернета определяется в основном лингвистическими факторами. Предположительно, число пользователей, использующих тот или иной язык, должно достичь определенной критической массы, чтобы обеспечить формирование лингвистически/ культурно специфической интернет-культуры. Развитых "интернетов" немного, как и великих цивилизаций, число которых оценивается от десяти до двадцати. Согласно недавнему исследованию (GlobalReach, 2004), пользователи Интернета, говорящие на языках, отличных от английского, составляют 64,8 процента от общей численности интернет-населения. Наиболее используемые неанглийские языки распределились следующим образом: китайский - 13,7 процента, испанский – 9,0 процента, японский – 8,4 процента, немецкий – 6,9 процента; французский – 4,2 процента, итальянский – 3,8 процента. Хотя доля русского |
− | происходят в Интернете, в основном на русском языке, независимо от того, где ресурсы | + | языка относительно скромна – всего 0,8 процента, – это не помешало возникновению русской интернет-культуры. |
− | и пользователи физически расположены, и которые так или иначе связаны с русской | + | |
− | культурой и русской культурной идентичностью. Определение, основанное на культуре, принятое в | + | Однако не только само количество пользователей, но и их саморефлексия являются причиной развития идеи культурно специфичного “интернета". Шмидт и Тойбненер (2005a) отмечают, что идея “Рунета” (популярная аббревиатура русского Интернета) как чего-то, что объединяет русскоязычных пользователей как “нас” в неявной оппозиции “им”), похоже, не имеет прямых аналогов в европейских сегментах Интернета. Они предлагают объяснение этого факта, анализируя несколько факторов: исторические обстоятельства развития Интернета в России, политический контекст и культурная ситуация. Противопоставление “мы” и “они” в русском Интернете соответствует концепции русскости, популярной как в российской культуре, так и в массовом сознании. В этом отношении, идея русского Интернета или “рунета” сравнима с такими культурными конструктами, как “русский путь” или “русская идея”, оба из которых предполагают уникальность России и ее историческую миссию, а также ее сложные отношения как с Западом, так и с Востоком. |
− | этом исследовании, противоречит географическим или государственным определениям Интернета. | + | |
− | Русский интернет, используемый некоторыми российскими официальными или коммерческими структурами | + | Следует признать, что концепция [[российский интернет|российского Интернета]] размыта и включает маргинальные случаи, когда неясно, относится ли что-либо к Русский интернет или нет. Эти случаи включают веб-сайты, сообщения или программное обеспечение, созданное русскими на других языках, а также ресурсы, созданные иностранцами на русском языке. Таким образом, Google вряд ли можно считать принадлежащим русскому Интернету только потому, что его соучредитель Сергей Брин является россиянином. С другой стороны, работы русских сетевых художников Оли Лялиной и Алексея Шульгина действительно принадлежат к российской интернет-культуре, а также к интернет-культуре в целом, хотя и по-разному. |
− | (Шмидт и Тойбенер, 2005a). Английское слово “Russian” соответствует | + | |
− | двум разным словам в русском языке, что объясняет различные | + | Предыдущие исследователи показали, что использование и интерпретации [[Интернет в России|Интернета в России]] уходят корнями в исторический и культурный опыт народа, и утверждали, что культурные факторы необходимы для понимания российского Интернета и избегания теоретических проекций и чрезмерных обобщений. Таким образом, Рогозинский (1999: 24) указал, что |
− | толкования и которые поэтому следует различать. Русский относится к | + | |
− | этнической принадлежности и культуре, в то время как российский относится к географии, гражданству и | + | "Масштабы и характер российской Сети, а также сопутствующего ей киберпространства прочно укоренились в ее специфическом социокультурном контексте, ограниченном языком и особыми потребностями ее пользователей. |
− | государству. Хотя эти две концепции русскости часто пересекаются, это исследование | + | Российский случай напоминает нам об осторожности в нашей тенденции концептуализировать сети как универсальную социальную технологию, не ограниченную нормами человеческого общества и поведения. Возможно, нам нужно |
− | в целом посвящено Русскому, а не Российскому Интернету. | + | принять антропологический подход к киберпространству, которое в такой же степени определяется культурой, языком и обстоятельствами, как и любая другая область человеческой деятельности." |
− | Культурная география Интернета определяется в основном лингвистическими | + | |
− | факторами. Предположительно, число пользователей, использующих тот или иной язык, должно достичь | + | Исследование следует этому предложению и уделяет особое внимание культуре, языку и истории как важнейшие факторы, определяющие российский Интернет. |
− | определенной критической массы, чтобы обеспечить формирование лингвистически/ культурно | + | |
− | специфической интернет-культуры. Развитых "интернетов" немного, как и великих | + | Подводя итог, можно сказать, что российский Интернет - это специфическое значимое образование, возникшее и развивающееся на пересечении двух областей: новых информационных технологий, с одной стороны, и русской культуры, с другой. Двойная обусловленность определяет диалектику общего и частного в предмет исследования. Технологически российский Интернет однороден с Интернетом в целом; в культурном плане это уникальное явление. В то же время российская интернет-культура является результатом не механического сочетания технологических и культурных составляющих, а скорее их синтеза, результатом которого является возникновение нового качества. Он не идентичен западной киберкультуре и не является простым продолжением российской культуры, хотя он генетически связан и с той, и с другой. |
− | цивилизаций, число которых оценивается от десяти до двадцати. Согласно | + | |
− | недавнему исследованию (GlobalReach, 2004), пользователи Интернета, говорящие на языках, | |
− | отличных от английского, составляют 64,8 процента от общей численности интернет-населения. Наиболее | |
− | используемые неанглийские языки распределились следующим образом: китайский - 13,7 процента, | |
− | испанский – 9,0 процента, японский – 8,4 процента, немецкий – 6,9 процента; французский | |
− | – 4,2 процента, итальянский – 3,8 процента. Хотя доля русского | |
− | языка относительно скромна – всего 0,8 процента, – это не помешало | |
− | возникновению русской интернет-культуры.Однако не только само количество пользователей, но и их | |
− | саморефлексия являются причиной развития идеи культурно специфичного | |
− | “интернета". Шмидт и Тойбненер (2005a) отмечают, что идея | |
− | “Рунета” (популярная аббревиатура русского Интернета) как чего-то, | |
− | что объединяет русскоязычных пользователей как “нас” в неявной оппозиции “им”) | |
− | , похоже, не имеет прямых аналогов в европейских сегментах Интернета. | |
− | Они предлагают объяснение этого факта, анализируя несколько факторов: | |
− | исторические обстоятельства развития Интернета в России, политический | |
− | контекст и культурная ситуация. Противопоставление “мы” и “они” | |
− | в русском Интернете соответствует концепции русскости, | |
− | популярной как в российской культуре, так и в массовом сознании. В этом отношении, | |
− | идея русского Интернета или “рунета” сравнима с такими | |
− | культурными конструктами, как “русский путь” или “русская идея”, оба из которых | |
− | предполагают уникальность России и ее историческую миссию, а также | |
− | ее сложные отношения как с Западом, так и с Востоком.27Следует признать, что концепция российского Интернета размыта | |
− | и включает маргинальные случаи, когда неясно, относится ли что-либо к | |
− | Русский интернет или нет. Эти случаи включают веб-сайты, сообщения или | |
− | программное обеспечение, созданное русскими на других языках, а также ресурсы, | |
− | созданные иностранцами на русском языке. Таким образом, Google вряд ли можно считать | |
− | принадлежащим русскому Интернету только потому, что его соучредитель Сергей Брин является | |
− | россиянином. С другой стороны, работы русских сетевых художников Оли Лялиной и | |
− | Алексея Шульгина действительно принадлежат к российской интернет-культуре, а также к интернет- | |
− | культуре в целом, хотя и по-разному.Предыдущие исследователи показали, что использование и интерпретации | |
− | Интернета в России уходят корнями в исторический и культурный опыт | |
− | народа, и утверждали, что культурные факторы необходимы для понимания | |
− | российского Интернета и избегания теоретических проекций и чрезмерных обобщений. | |
− | Таким образом, Рогозинский (1999: 24) указал, чтоМасштабы и характер российской Сети, а также сопутствующего ей | |
− | киберпространства прочно укоренились в ее специфическом социокультурном | |
− | контексте, ограниченном языком и особыми потребностями ее пользователей. | |
− | Российский случай напоминает нам об осторожности в нашей тенденции | |
− | концептуализировать сети как универсальную социальную технологию, не ограниченную | |
− | нормами человеческого общества и поведения. Возможно, нам нужно | |
− | принять антропологический подход к киберпространству, которое в такой же степени | |
− | определяется культурой, языком и обстоятельствами, как и любая другая область | |
− | человеческой деятельности.Исследование следует этому предложению и уделяет особое внимание культуре, языкуи история как важнейшие факторы, определяющие российский Интернет.28Подводя итог, можно сказать, что российский Интернет - это специфическое значимое образование, | |
− | возникшее и развивающееся на пересечении двух областей: новых информационных | |
− | технологий, с одной стороны, и русской культуры, с другой. | |
− | Двойная обусловленность определяет диалектику общего и частного в | |
− | предмет исследования. Технологически российский Интернет однороден | |
− | с Интернетом в целом; в культурном плане это уникальное явление. В | |
− | то же время российская интернет-культура является результатом не механического | |
− | сочетания технологических и культурных составляющих, а скорее их | |
− | синтеза, результатом которого является возникновение нового качества. Он не идентичен | |
− | западной киберкультуре и не является простым продолжением российской культуры, хотя | |
− | он генетически связан и с той, и с другой. | |
| ====1.6.6 История==== | | ====1.6.6 История==== |
| Это исследование является историческим по преимуществу, хотя и сочетает методы | | Это исследование является историческим по преимуществу, хотя и сочетает методы |