Квартира Ицковича: различия между версиями
Перейти к навигации
Перейти к поиску
Ssr (комментарии | вклад) |
Метка: визуальный редактор отключён |
||
| Строка 3: | Строка 3: | ||
== У М. Визеля == | == У М. Визеля == | ||
* «Cтоит вспомнить отдельно о культовом для той эпохи месте — пятикомнатной квартире на последнем этаже огромного доходного дома, выходящего одной стеной на Никитский бульвар, другой — на Калашный переулок. Она была куплена недоучившимся тартуским филологом Дмитрием Ицковичем в середине девяностых и мгновенно стала местом встреч интернет-гуманитариев и будущих коммерсантов, пришедших на смену «кабельщикам» и «коммутаторам» из советских «почтовых ящиков». В частности — местом, где возникли «Zhurnal.Ru» и «Polit.Ru».Это был прототип коворкинга, — вспоминает Ицкович. — Люди занимались своими делами, общими делами, и в какой-то момент это казалось местом общего дела, в которое все вкладывались трудом, навыками, возможностями, деньгами, компьютерами, тиражами. Такое альтруистическое общее дело, в котором все долбились, и там все знакомились, все люди, которые были заинтересованы. Их было не так много, но они были апостолами, евангелистами. Раннехристианская лексика вызывает ассоциацию с коммунами первых хиппи. Причём не московских, набивающихся в тесные московские двушки глушить портвейн, — а калифорнийских, в просторных домах, благодушно распахивающих окна и двери навстречу благодатному климату. Действительно, атмосфера «в Калашном» в те годы царила совершенно хипповская: в одной комнате два типичных гуманитария, один из которых буйно волосат, а другой смуглым лицом и орлиным носом напоминает индейского вождя или египетского фараона, гонят семиотические телеги, в коридоре ярко-рыжий молодой человек (на вид — лет двадцати) договаривается с кем-то в ночи о стадионном концерте группы «АукцЫон», а на кухне «сестрёнка» в фенечках, но с запечатлённым на лице потомственным филологическим образованием мастерит ужин из чего бог послал на 15 человек… Единственное отличие от Хейт-Эшбери 68-го года — что в каждом углу вместо гитар стоят компьютеры. Восторженные слова бывшего «рок-дилетанта» [[Александр Житинский|Александра Житинского]], объявившего в конце девяностых, что Интернет — это и есть рок-музыка XXI века, казались там и тогда не таким уж преувеличением. Появление в конце девяностых новаторских демократичных кофеен с книжными полками быстро избавило тусовщиков от необходимости собираться в частных квартирах: местом ежевечернего интенсивного общения стали ОГИ-ПирОги (основанные тем же Ицковичем; а квартиру вскоре пришлось продать — из-за долгов по ним же).»'' | * «Cтоит вспомнить отдельно о культовом для той эпохи месте — пятикомнатной квартире на последнем этаже огромного доходного дома, выходящего одной стеной на Никитский бульвар, другой — на Калашный переулок. Она была куплена недоучившимся тартуским филологом Дмитрием Ицковичем в середине девяностых и мгновенно стала местом встреч интернет-гуманитариев и будущих коммерсантов, пришедших на смену «кабельщикам» и «коммутаторам» из советских «почтовых ящиков». В частности — местом, где возникли «Zhurnal.Ru» и «Polit.Ru».Это был прототип коворкинга, — вспоминает Ицкович. — Люди занимались своими делами, общими делами, и в какой-то момент это казалось местом общего дела, в которое все вкладывались трудом, навыками, возможностями, деньгами, компьютерами, тиражами. Такое альтруистическое общее дело, в котором все долбились, и там все знакомились, все люди, которые были заинтересованы. Их было не так много, но они были апостолами, евангелистами. Раннехристианская лексика вызывает ассоциацию с коммунами первых хиппи. Причём не московских, набивающихся в тесные московские двушки глушить портвейн, — а калифорнийских, в просторных домах, благодушно распахивающих окна и двери навстречу благодатному климату. Действительно, атмосфера «в Калашном» в те годы царила совершенно хипповская: в одной комнате два типичных гуманитария, один из которых буйно волосат, а другой смуглым лицом и орлиным носом напоминает индейского вождя или египетского фараона, гонят семиотические телеги, в коридоре ярко-рыжий молодой человек (на вид — лет двадцати) договаривается с кем-то в ночи о стадионном концерте группы «АукцЫон», а на кухне «сестрёнка» в фенечках, но с запечатлённым на лице потомственным филологическим образованием мастерит ужин из чего бог послал на 15 человек… Единственное отличие от Хейт-Эшбери 68-го года — что в каждом углу вместо гитар стоят компьютеры. Восторженные слова бывшего «рок-дилетанта» [[Александр Житинский|Александра Житинского]], объявившего в конце девяностых, что Интернет — это и есть рок-музыка XXI века, казались там и тогда не таким уж преувеличением. Появление в конце девяностых новаторских демократичных кофеен с книжными полками быстро избавило тусовщиков от необходимости собираться в частных квартирах: местом ежевечернего интенсивного общения стали ОГИ-ПирОги (основанные тем же Ицковичем; а квартиру вскоре пришлось продать — из-за долгов по ним же).»'' | ||
| + | |||
| + | == См. также == | ||
| + | * [[ОГИ]] | ||
| + | * [[ПирОги]] | ||
| + | * [[Polit.ru]] | ||
| + | * [[Zhurnal.ru]] | ||
[[Категория:История Рунета]] | [[Категория:История Рунета]] | ||
Версия от 14:45, 3 октября 2023
Квартира Ицковича
У М. Визеля
- «Cтоит вспомнить отдельно о культовом для той эпохи месте — пятикомнатной квартире на последнем этаже огромного доходного дома, выходящего одной стеной на Никитский бульвар, другой — на Калашный переулок. Она была куплена недоучившимся тартуским филологом Дмитрием Ицковичем в середине девяностых и мгновенно стала местом встреч интернет-гуманитариев и будущих коммерсантов, пришедших на смену «кабельщикам» и «коммутаторам» из советских «почтовых ящиков». В частности — местом, где возникли «Zhurnal.Ru» и «Polit.Ru».Это был прототип коворкинга, — вспоминает Ицкович. — Люди занимались своими делами, общими делами, и в какой-то момент это казалось местом общего дела, в которое все вкладывались трудом, навыками, возможностями, деньгами, компьютерами, тиражами. Такое альтруистическое общее дело, в котором все долбились, и там все знакомились, все люди, которые были заинтересованы. Их было не так много, но они были апостолами, евангелистами. Раннехристианская лексика вызывает ассоциацию с коммунами первых хиппи. Причём не московских, набивающихся в тесные московские двушки глушить портвейн, — а калифорнийских, в просторных домах, благодушно распахивающих окна и двери навстречу благодатному климату. Действительно, атмосфера «в Калашном» в те годы царила совершенно хипповская: в одной комнате два типичных гуманитария, один из которых буйно волосат, а другой смуглым лицом и орлиным носом напоминает индейского вождя или египетского фараона, гонят семиотические телеги, в коридоре ярко-рыжий молодой человек (на вид — лет двадцати) договаривается с кем-то в ночи о стадионном концерте группы «АукцЫон», а на кухне «сестрёнка» в фенечках, но с запечатлённым на лице потомственным филологическим образованием мастерит ужин из чего бог послал на 15 человек… Единственное отличие от Хейт-Эшбери 68-го года — что в каждом углу вместо гитар стоят компьютеры. Восторженные слова бывшего «рок-дилетанта» Александра Житинского, объявившего в конце девяностых, что Интернет — это и есть рок-музыка XXI века, казались там и тогда не таким уж преувеличением. Появление в конце девяностых новаторских демократичных кофеен с книжными полками быстро избавило тусовщиков от необходимости собираться в частных квартирах: местом ежевечернего интенсивного общения стали ОГИ-ПирОги (основанные тем же Ицковичем; а квартиру вскоре пришлось продать — из-за долгов по ним же).»