Cursorinfo

cursorinfo.co.il, «Курсор» — израильское интернет-СМИ, которым некоторое время управлял Антон Носик. Интегрировалось с «Лентой.ру».

Сайт cursorinfo.co.il был запущен в марте 1997 года бывшим московским телеинженером и радийщиком Александром Цысарем на базе собственной фидонет-конференции (BBS), которая к тому времени существовала полтора года. Этот проект стал первой открытой информационной лентой интернет-новостей на русском языке за пределами России.

В 2003 году сайт был перезапущен на базе инвестиций, привлечённых Антоном Носиком, как официальное русскоязычное интернет-СМИ «Курсор». В состав владельцев вошли тажке Александр Цысарь, Анатолий Моткин и Михаил Гуревич. СМИ было востребовано в Израиле и России. Его эксклюзивные израильские материалы постоянно перепечатывались популярной в России «Лентой.ру», созданной Носиком. Носик непосредственно занимался наполнением сайта и его управлением в первое время работы его новой версии. Израильская газета «Маарив» в 2006 году назвала Анатолия Моткина «Человеком года» в номинации «СМИ и реклама» за его деятельность в газете «Курсор» и в рекламном агентстве «Ану бану», указав, что он «участвовал в организации предвыборных кампаний Натана Щаранского, Эхуда Барака и Томи Лапида».

Версия новостного сайта, созданная при Носике, работала на CMS Мошкова.

В книге «Создатель»

Со стр. 200: "Жалуясь в пятницу 3 марта 2004 года, что ему не судьба выйти из офиса на Загородном шоссе раньше следующей среды, Носик не преувеличивает. В это время он занимается не только запуском «MosNews», но и тотальным перезапуском израильского русскоязычного проекта «Cursorinfo». Судьба его отлична от других успешных носиковских новостных проектов: израильский «Курсор» — сам по себе «старожил Рунета». Сайт cursorinfo.co.il был запущен в марте 1997 года израильским «поселенцем», то есть идейным сионистом, бывшим московским телеинженером и радийщиком Александром Цысарем. Причём не с нуля, а на основании BBS, то есть «доски объявлений», которую тот вёл к тому времени уже полтора года. Цысарь же лично и финансировал «Курсор» с момента основания и до октября 2003 года — из доходов от работы ведущим на израильской радиостанции. О запуске «Курсора» сам Антон и упомянул одобрительно в «Вечернем Интернете» — что обеспечило новому новостному ресурсу изначальный приток посетителей и возможность немножко зарабатывать на местной рекламе. «Курсор» занимал видное место на карликовом израильском русскоязычном интернет-рынке — но концы с концами всё равно не сходились, и проект держался на плаву только за счёт упёртости Цысаря и его работы на радиостанции. Поэтому когда в октябре 2003 года с ней произошла крупная неприятность, «Курсор» оказался в крайне затруднительном положении. Цысарь стал искать новых инвесторов — и поиски быстро привели его к Носику.

Я Антону написал [в аське], он мне тут же ответил, — эмоционально рассказывал мне артистичный Цысарь, сидя на лавочке на Страстном бульваре. — Через час-два он перезвонил: «Всё, я всё порешал. Я буду в Израиле через 2-3 дня, мы встретимся, я тебя познакомлю… ты знаешь Толика Моткина?» Толик редактировал израильский «Тайм-Аут» на русском языке и в качестве политтехнолога консультировал предвыборный штаб партии «Шинуй», позднее стал советником главы МВД Израиля Авраама Пораза. Антон продолжает: «Денег у него достаточно, он готов встретиться». Супер!

«Маарив» в 2006 году назвал Моткина «Человеком года» в номинации «СМИ и реклама» и отрекомендовал бывшего минчанина так: «Анатолий Моткин, 30 лет, один из владельцев информационного агентства “Курсор-Инфо” и рекламного агентства “Ану бану”. Участвовал в организации предвыборных кампаний Натана Щаранского, Эхуда Барака и Томи Лапида». Расчётливый пиарщик с большими амбициями и немалыми уже возможностями, Моткин был отнюдь не чужд прекрасному. В 2000 году он брал интервью у Егора Летова, где, в частности, не удержался под видом вопроса от искусствоведческой сентенции:

Посмотрев на то, как развивалось русское советское искусство с тридцатых годов, мы увидим, что советская власть сильно его покоробила. Русские только сейчас стали понимать Малевича и всё то, что в двадцатые годы происходило.

(Что, заметим мимоходом, подтверждает красочная церемония открытия сочинской Олимпиады-2014, выдержанная в стилистике советского авангарда двадцатых, — и это показывает, как рано чуткий Моткин смог уловить восходящий тренд.)

В разговоре со мной Анатолий Моткин описывал перезапуск «Курсора» так:

Мне Носик позвонил и сказал: есть такая мысль, давай делать вместе. Там нужно было отстроить отдел продаж, который не существовал, ещё много чего, поэтому каждый занимался своим делом: Носик — редакцией, я — менеджментом проекта.

Как мы видим, отчасти история «Курсора» оказалась схожа с историей «Gazeta.kg»: берётся уже достаточно известное локальное интернет-СМИ, делаемое упёртым энтузиастом на сугубо идейной основе, и перезапускается на основе коммерческой. Разница в том, что всем трём соучредителям израильские дела, конечно, гораздо ближе и лучше знакомы.

Носик с Цысарем вовсе не были близкими друзьями: только в марте 2004 года Антон с изумлением обнаружил, что они в прямом смысле слова однокашники:

Вот так вот инвестируешь своих денег в Курсор, а через 4 месяца выясняется, что его главный редактор заканчивал ту же 201-ю школу имени Зои и Александра К. на Войковской. Только раньше меня, и не литературный класс, а физический.

Но общность тусовки чувствовалась сразу. И поэтому дела делались довольно быстро. Как рассказывает Цысарь:

Через три дня мы с Носиком встретились, он меня познакомил с Толиком. Это было 16 ноября 2003 года. Мы договорились, что Носик и Моткин выплатят [владельцам хостинга] 4 тысячи долларов. Моткина мы назначили мажоритарным инвестором, с 50%. Носик сказал: «А я буду миноритарным, ну и ты тоже будешь миноритарным с 25%».

Следующим шагом оказался перенос «Курсора» на хостинг «Lenta.Ru» и подгонка Мошковым ленточного движка под его более скромные нужды: если в «Ленте» в то время работало уже порядка 25 человек, то «штатное расписание» «Курсора» предусматривало буквально полторы единицы.

Как объяснял сам Носик в ЖЖ 16 февраля 2004 года, когда проект запустился и проработал уже пять недель:

Это тот же принцип, когда команда из 25 человек («Лента») конкурирует на равных с командой из 900 человек (РБК). Оптимизация использования Интернета и человеческих ресурсов — ради коммерческой осмысленности и независимости от Больших Политических Денег. Что до найма новых сотрудников — ищем мы только добровольцев. Остальных нашли уже 12–14 лет назад, и ждём теперь только денег, чтобы их нанять.

Впрочем, с полутора сотрудниками и общественными работами было не всё так просто. Носик не только поручил Мошкову подогнать движок, но и познакомил Цысаря с сотрудниками «Lenta.Ru», чтобы те выполняли функции собкоров, когда какие-то связанные с русским Израилем события происходили в Москве.

Вопросы технические я решал напрямую с Максимом [Мошковым], — вспоминает Александр, — а контентные, если требовалась помощь, то я напрямую звонил Гале Тимченко. Как закрывались финансовые вопросы с “Лентой”, я не в курсе.

То есть, получается, сотрудники «Ленты» воспринимали это как часть своей работы? Дмитрий Иванов, пришедший в «Ленту» как переводчик и ставший впоследствии заместителем главного редактора, подтвердил мне:

Мы действительно были в партнёрских отношениях с израильским «Курсором». Отдельных денег за контакты с «Курсором» нам никто не платил, это воспринималось как часть повседневной работы: «Курсор» поставлял нам новости из Израиля, мы их пускали в ход, если они того заслуживали. Если кому-то что-то и приходилось писать для «Курсора», то, скорее всего, по дружбе (в рамках доброго отношения к Носику) и в основное рабочее, т.е. и без того оплачиваемое, время.

Как мы видим, харизма Носика бывала материальна — в смысле эквивалента материальному вознаграждению. Впрочем, справедливости ради надо сказать, что Носик не только припрягал сотрудников «Lenta.Ru», но и запрягся сам.

Антон, бывало, писал на «Курсоре» как обычный редактор, — продолжает Цысарь.

— Поразительно. В Москве он был уже большим начальником.

Да, он писал, причём много. Помню, была чуть ли не энциклопедическая статья про преступный мир Израиля1 на основании открытых источников. Это было ему в кайф.

— Это не новостная заметка, а фичер, лонгрид. Т.е. он писал не новости, а большие материалы?

Порой он заменял и новостников. Я помню, как сказал ему: «Антон, я не могу уже. По 16 часов писать новости, это уже тяжеловато». Мне надо было уехать в Эйлат, чуть-чуть отдохнуть. Он: «Ну ладно, я поработаю».

Но зачем Антону был нужен этот «движ»? Зачем понадобилась вставать в строй и снова включаться в режим «Вечернего Интернета»? Неужто дело в одном азарте раскапывания информации?

Весь смысл сидения «Курсора» в Кирьят-Арбе, — отвечал на подобные недоумения Носик, — на мои личные деньги, при живой рубрике «Ближний Восток» в «Ленте», которой я управляю, — именно в возможности прикоснуться к событиям, увидеть то, что не попало в агентства, добыть свою крупицу информации, поучаствовать в формировании информационной картины дня своими силами.

Но это разъяснение об «информационной картине дня», само по себе самодостаточное, — лишь комментарий к более развёрнутому посту, который хочется назвать statement. Сделано оно было через неделю после публичного перезапуска «Курсора»:

Вчера ужинал в «Мариотте» с Пашей Ро. Начинающий израильский олигарх от хайтека допытывался, зачем мне понадобилось вкладывать свои деньги, силы и время в агентство «Курсор». По деньгам, как он верно считает, смысл неочевиден: даже если в ближайшие 2–3 месяца удастся вывести агентство на операционную безубыточность, а за полгода вернуть все нынешние вложения, доходов, адекватных моей суете над этим проектом, «Курсор» в обозримом будущем приносить не в состоянии.

Я пытался объяснить Паше, что для меня в этой жизни важно to do the right thing. Не уверен, что он меня понял. Если бы на израильском рынке интернет-новостей сегодня присутствовала хоть одна команда, подобная той, которая собралась в августе 1990 года делать «Время» на максвелловские деньги, а потом в 1992 году перешла в «Едиот» и сделала на его базе «Вести», — то мне бы в голову не пришло вступать с этой командой в конкуренцию, ради каких бы то ни было выгод. Я бы с ними сотрудничал, помогал им, обменивался траффиком и информацией. Но нет такой команды, увы. Теперь даже и в офлайне. Своей работой над «Курсором» я заполняю некий вакуум.

Параллельно решая бизнес-задачу — просто потому, что все любимые медийные проекты на моей памяти, даже с многомиллионным финансированием, закрылись из-за отсутствия бизнес-модели. Ладно бы скурвились, беря политденьги, — а то ведь просто закрылись к такой-то матери. У меня нет проблем собрать для работы над «Курсором» лучшую половину вестевской редакции образца августа 1992 года: мои израильские друзья-инвесторы, если попросить их скинуться на подобное, даже не заметят бремени этого расхода. Проблема у меня в том, что если «Курсор» продолжит тратить деньги, не оглядываясь на свои заработки, как он это делал 6 лет до моего прихода, то затея будет обречена с самого начала.

Вряд ли я смогу добиться всего и сразу. Но главное в таком деле — на́чить, как говаривал М.С.Горбачёв. Чтобы дальше было что углу́бить.

Посему хвастаюсь — не столько как инвестор «Курсора», но как президент по развитию в фирме, ставящей с февраля 1997 года раком весь рунетовский траффик. <…>

У нас есть возможность некоторые вещи освещать глубже, компетентней и оперативней, чем сегодня принято на этом рынке, и эта возможность для меня много ценнее скорости перепечаток с англоязычного сайта газеты «Гаарец», которая есть и у «Ленты» в Москве.

Сам факт (пере)запуска агентства, на сей раз — с внятной редакционной и маркетинговой политикой, снискал дружное одобрение. Которое быстро конвертировалось в статистические показатели.

Отчёт за шесть недель

Мы это сделали.

За прошедшую неделю «Курсору» удалось стать самым читаемым в Израиле русскоязычным СМИ. <…> [Наша посещаемость] превышает совокупный тираж четверговых [бумажных] выпусков «Вестей» и «Новостей недели».

Что дальше? Дальше понятно что. Мы претендуем на рекламные бюджеты, которые израильские рекламодатели не в состоянии разместить в эфире Первого канала.1 Monthly reach этого канала составлял 82% от общей израильской русскоговорящей аудитории. Мы столько, разумеется, не можем обеспечить, февральская аудитория «Курсора» — не более 40% от аудитории Первого канала. Ну так мы и не просим больше 40% тех денег, которые туда заносились.

Мы скромные ребята.

Философские и жизнестроительные интенции Антона Носика в очередной раз реализовались; а насколько оправдались расчёты коммерческие?

С финансовой точки зрения многое в «Cursorinfo» держалось на «честном слове и на одном крыле». А проще сказать — на харизме Антона, на его умении где надо неформально договориться и замолвить словечко. Тот же Цысарь, хотя он считался «миноритарным акционером» с внушительными 25%, принёс в качестве «инвестиционного взноса» раскрученный бренд и собственный квалифицированный редакторский труд. За который вплоть до 1 января 2007 просто получал от Моткина фиксированную зарплату, не вдаваясь ни в какие дальнейшие финансовые подробности. Вкладывал ли Антон действительно свои деньги и получал ли какую-то прибыль? Кроме удовлетворения делать правильные вещи, разумеется. Анатолий Моткин вежливо, но категорически отказался обсуждать финансовое участие Антона. Ограничившись замечанием: «довольно быстро я вывел его [«Курсор»] в плюс». И «в какой-то момент оно [издание] было прибыльным». Значит, в какой-то момент — прибыльным, а в какой-то — нет? Тогда зачем же Анатолий Моткин оставался в проекте дольше всех, аж до 2016 года?

Обратим ещё раз внимание на настойчиво подчёркиваемое Носиком отсутствие в «Курсоре» бюджетов политических. И Цысарь, вспоминая дела давно минувших дней, подтверждает позицию Носика:

— Моткин был политтехнологом. Он продвигал какую-то свою повестку?

Нет. В Израиле это достаточно сложно. Я придерживался правых взглядов, близких к «Цомету», он работал на левоориентированный «Шинуй». Т.е. у нас были и правые, и левые. Соответственно, всё подавалось достаточно сбалансированно. Даже когда я работал на радикально правой поселенческой радиостанции, на «Курсоре» крутились баннеры радикально левой партии «Мерец».

Публикация всей релевантной информации, поступающей от надёжных источников, было нашим принципом, положенным в основу редакционной политики ещё до прихода Носика и Моткина. Они этот принцип признали и его придерживались.

Сам Антон через неделю после запуска «Курсора», 29 января 2004-го, подробно объяснил финансовый принцип его работы:

Только научив СМИ зарабатывать себе на жизнь, можно собрать в этом СМИ реально толковую команду.

Я ничего не имею против того, чтобы через полгода в «Курсор» зашли со стороны реальные для финансирования dream team редакции деньги. Но деньги эти должны зайти на правах matching funds, а не единственно возможного источника существования проекта. По своему и чужому опыту я слишком хорошо понимаю разницу между ситуациями «олигарх подкинул бюджетец на развитие аналитического блока» и «100% финансирования объясняется прихотью олигарха». Последний случай — это смертный приговор для СМИ, без вариантов. Однажды у олигарха изменятся обстоятельства, испортится настроение, он обидится на Израиль или удалится в калифорнийский ашрам — и dream team придётся тут же разогнать «по причинам, никак не зависящим от редакции». Я таких случаев видел достаточно, мне не интересно топтаться на этих знакомых граблях, там и так тесно.

Мне интересно вложить в издание кровных 10.000 долларов, извлечь медийного эффекта на все 100, затем все эти 100 снова вложить в издание, и тут уж развернуться по полной программе — в том числе и по кадровой политике. Что я умею раскручивать медийный маховик в Интернете для достижения такого результата, известно любому человеку, который хотя бы вскользь знакомился со списком моих проектов. Просто в «Газете», «Ленте» и на НТВ я этот маховик раскручивал для дяди-инвестора, а в «Курсоре» я сам и даю деньги, и сам же их осваиваю.

Так что всё-таки — свои деньги. За роскошь do the right things приходится платить.

Рассказывая в дальнейшем о «Курсоре», Носик применял формулу, не уступающую ёмкостью и выразительностью латинскому «veni, vidi, vici»: «купил, надул, продал». Вышел из проекта Антон действительно довольно быстро. Всё-таки работать параллельно над тремя проектами одновременно было тяжело даже ему. Да и не нужно. Как вспоминает Цысарь,

в 2005 году они решили с Моткиным расширяться. Сняли приличный и дорогой офис в здании газеты «Маарив». Набрали людей, Носик создал нам коммуникационную платформу на базе ЖЖ, внутриредакционную. И вот, наверное, с лета–осени 2005 года он уже отошёл.

В декабре 2005 года Антон горячо приветствовал появление прямых конкурентов, сайта newsru.co.il:

Успех проекту гарантирован ровно по той же самой причине, по которой в своё время удался перезапуск «Курсора». Просто оглядываться надо не на MIGNews с Исралэндом, а на ведущие российские интернет-СМИ. И всё получится.

Это не было проявлением великодушия или fair play. Aнтон всегда был убеждён, что чем качественнее конкурирующие продукты, тем лучше, потому что они не перетягивают друг у друга потребителей и рекламодателей, а расширяют их круг. А в комментариях к этой записи через месяц, в январе 2006-го, оглядывался на «Курсор» уже ретроспективно:

Удачный перезапуск «Курсора» — это январь–май 2004-го. Когда проект был переизобретён полностью, получил новый дизайн и структуру, — он рванул по посещаемости втрое, по доходам впятеро, обогнал сперва JNews, потом Исралэнд, потом МИГ [mignews.com]. Израильский траффик вырос вдвое по сравнению с показателями 2003-го.

Дальше, поскольку за «Курсором» не стоял никакой учредитель, для которого этот проект был бы стратегически важным, или сулил бы сколько-нибудь ощутимые прибыли, показатели мая 2004 года законсервировались, взрывной рост закончился, бюджет проекта установился на уровне 15% рентабельности примерно. Так что сегодня этот опыт имеет историческую ценность — в частности, для желающих его повторить.

Уход Антона из «Курсора» никак не был обозначен, но, составляя в 2011 году CV для социальной сети «Мой круг», Носик вписал: «Информационное агентство Курсор. Иерусалим. Соучредитель. Декабрь 2003 — Февраль 2006 (2 года и 3 месяца). Купил. Надул. Продал».

И занялся другими делами.

Но ещё через пять лет, в июле 2016, пролистывая ЖЖ в поисках ответа на вопрос «что я делал ровно год, два года, десять лет назад», с удовольствием вспомнил, нарочито щегольнув «деловарским» сленгом:

…в кафе на углу Кременецкий и Игаль Алон я только обедал, а рабочий день мой проходил в Бейт Маарив, в редакции агентства «Курсор», которое мы с партнёром в том же году удачно продали, наварив за два года примерно в 50 концов.".