autopatrolled, importer, patroller
5854
правки
Изменения
Перейти к навигации
Перейти к поиску
Строка 15:
Строка 15: + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + + +
нет описания правки
* [[Материалы:Soviet Computing: An Inside View]]
* [[Материалы:Soviet Computing: An Inside View]]
* [[Материалы:New Satellite Channel Opens Computer Link to the Soviets]]
* [[Материалы:New Satellite Channel Opens Computer Link to the Soviets]]
== В книге «[[Археология русского интернета]]» ==
Глава «Прагматизм побеждает: Джоэл Шатц выбирает интернет» (3.4). Полный текст: "До своего появления в Москве Шатц не был компьютерным специалистом – он приобрел
первый компьютер для того, чтобы наладить связь между США и Советским Союзом. Уже
тогда он понимал, что организованные вручную телемосты не столь перспективны, как
системная связь между США и СССР, потребность в которой росла с каждым годом. И что
этой связью станет интернет. Тем более что во Всесоюзном институте прикладных
автоматизированных систем ([[ВНИИПАС]]) с начала 1980-х существовал технический выход
в Сеть, организованный стараниями [[Гвишиани, Джермен Михайлович|Джермена Гвишиани]] (см. главу 1). В 1986 году, когда
Гольдин организовывал проект “Зеркало для человечества” и надеялся с помощью экранов
изобрести универсальное средство борьбы за мир, Шатц рассказывал в интервью: “Эта
технология произведет революцию в человеческой коммуникации! Только подумайте, что
это будет значить, если тысячи американцев и советских людей соберутся в одну
компьютерную сеть. Как только ученые обеих стран начнут говорить друг с другом через эти
машины, их уже нельзя будет остановить. И мы будем говорить через головы правительств
с обеих сторон”.
Но для того, чтобы стать провайдером интернета, технического выхода в Сеть
недостаточно. Нужно было, во-первых, договориться с ВНИИПАСом о доступе к этой Сети, а
во-вторых, найти деньги. Джоэл Шатц воспользовался контактами Иосифа Гольдина и
института Эсален и договорился с академиком Велиховым с одной стороны и с Джорджем
Соросом – с другой.
Евгений Велихов был директором Института Курчатова и вице-президентом Академии
наук СССР. Активно выступать за мир и ядерное разоружение он начал после аварии
на Чернобыльской АЭС в 1986 году. Так, речь Велихова во время одного из телемостов
потрясла американскую сторону и сделала академика телевизионной знаменитостью
в США. Велихов считал, что политическая ситуация требует не только публичных
выступлений, но и работы с образованием. Поэтому, воспользовавшись своим высоким
положением в Академии наук СССР, связями с американскими и европейскими учеными, а
также дружбой с супругами Мерфи и другими калифорнийцами, он вместе с президентом
корпорации Карнеги Дэвидом Хамбургом организовал в 1986 году VelHam Project по
созданию прямой линии для общения американских и советских школьников. Для того,
чтобы советские школьники могли выйти на связь с американскими, Велихов помог
организовать Детский компьютерный клуб в Москве. Компьютеры для клуба закупил Гарри
Каспаров, а руководителем был Степан Пачиков, будущий разработчик приложения
Evernote. Одним словом, в Москве вокруг Велихова концентрировались люди самых разных
профессий, которых объединяло желание побыстрее выйти из информационной изоляции в
большой мир.
Трудно сказать, насколько его деятельность по борьбе за мир была связана с
парапсихологией, как это было в случае с Иосифом Гольдиным и супругами Мерфи. Велихов
интересовался вопросами сознания – в частности, участвовал в круглых столах, его статьи
выходили в коллективных сборниках, он даже пытался организовать Комиссию по
проблемам сознания при АН СССР. Как считает американский журналист Скотт Малкомсон, Велихова также интересовали экстрасенсорные способности и резервные возможности
человека – у него, как пишет Малкомсон, была “мистическая вера в духовные сообщества и
новые формы сознания, в педагогический и социальный оптимизм и новые способы
мышления”. Однако, несмотря на многолетнюю дружбу Велихова с экстрасенсами и
телепатами, ни в одном источнике, включая книгу его мемуаров, не упоминаются какие
либо его публикации, напрямую связанные с парапсихологией. Что при этом можно точно
сказать о Велихове – он был связующим звеном между разными группами людей,
заинтересованных в контактах между США и СССР: гражданскими дипломатами,
активистами-экологами, физиками, социологами, парапсихологами, учителями,
бизнесменами, филантропами, бюрократами и т. п.
Если связь обеспечил академик Велихов, то первые большие деньги в San Francisco Moscow
Teleport пришли от Джорджа Сороса. SFMT стала некоммерческим интернет-провайдером,
предоставлявшим доступ к электронной почте для советских и американских активистов и
ученых. Вот как рассказывает о своем пользовательском опыте бывший участник
антивоенных и экологических проектов Игорь Овчинников: “На перестроечной волне, когда
холодная война стала отходить на второй план, в Америке и Советском Союзе спонтанно и
одновременно стали появляться общественные инициативы. Через организацию «Врачи за
предотвращение ядерной войны» мы, будучи тогда еще молодыми людьми, познакомились
с группой американцев, которые занимались антивоенными проектами. Из этого
знакомства родилась серия акций: мы устраивали заезды по американским и советским
городам, собирали людей, устраивали демонстрации против ядерной угрозы, накопленного
оружия и так далее... У нас в домах стояли «макинтоши» с тогда еще выносными модемами,
которые подключались к телефонной сети – с дикими треском, помехами и миганием
лампочек. И у нас первым делом появилась электронная почта. Это был беспрецедентный
по тем временам канал связи: ты отправляешь письмо, и через два часа оно доходит до
адресата”.
Через несколько лет Джоэл Шатц создал на базе [[SFMT]] коммерческую организацию [[SovAm Teleport]] и стал продавать доступ к интернету предпринимателям, банкам и
информационным агентствам. Он целиком переключился на этот бизнес – расширял и
множил компании, снова их сливал, приобретал и продавал и в итоге неплохо заработал
. К этому моменту Джордж Сорос решил вкладываться в СССР непосредственно, а не только
через поддержку гражданских дипломатов и основал свой собственный фонд “Культурная
инициатива”. Он впервые приехал в Москву в 1987 году, чтобы наладить контакты.
Позже Сорос вспоминал, как в его фонде оказались люди, которые впоследствии
разбежались по разным полюсам политического спектра: “Я впервые отправился в Москву
туристом, надеясь убедить Андрея Сахарова возглавить фонд. Он настойчиво отговаривал
меня, поскольку был убежден, что деньги в итоге окажутся в подвалах КГБ. Но я настаивал,
и мне удалось собрать правление фонда. Это было действительно весьма странное
собрание, включавшее людей, которые в иной ситуации вообще не стали бы разговаривать
друг с другом: с одной стороны, историк Юрий Афанасьев и социолог Татьяна Заславская, а
с другой – писатель Валентин Распутин, который позже стал крайним националистом.
Сегодня о подобной группе невозможно было бы и думать”.
Фонд “Культурная инициатива” создавался вовсе не для того, чтобы проводить интернет.
Основные вложения в инфраструктуру сетей Сорос сделал чуть позже, когда расформировал фонд “Культурная инициатива” и основал институт “Открытое общество” и Международный
научный фонд (МНФ). В 1993 году МНФ профинансировал строительство первой очереди
оптоволоконной опорной сети Москвы, а в 1996 году институт “Открытое общество” объявил
программу интернетизации вузов, которая закончилась в 2001 году и принесла интернет
в 33 университета по всей России. Тем не менее фонд “Культурная инициатива” создал
условия для дальнейшего развития сетевой инфраструктуры. Можно сказать, фонд
занимался настоящим “нетворкингом” – объединял разные активные группы людей и
создавал социальные сети в первоначальном, доцифровом смысле этого слова. Глеб
Павловский, работавший в фонде директором программы “Гражданское общество”,
описывал происходящее как протоинтернет: “Интересно, что тогда еще не было интернета
(в нынешнем смысле слова), но сеть называлась «информационная среда». Можно сказать,
что интернет для нас придумал Сорос”.
Все эти деятели перестройки, включая американских филантропов и активистов борьбы
за мир, ставили своей целью разрушить железный занавес и демократизировать советский
строй. Позже все разошлись по разным партиям и движениям, но тогда, в конце 1980-х, все
хотели общаться друг с другом и были частью одной, хотя и разветвленной социальной
сети. Каждая группа внесла посильную лепту в общий процесс. Мерфи, Гольдин и Велихов
связывали между собой советских деятелей перестройки с американскими фондами и
отдельными филантропами, низовых активистов – с Академией наук и государственной
властью, гражданских дипломатов – с политиками и школьников – между собой. Джордж
Сорос давал деньги и мобилизовал людей внутри СССР, а Джоэл Шац обеспечивал им всем
интернет.
После первого советско-американского телемоста прошло всего несколько лет, но
ситуация так радикально изменилась, что утопия Иосифа Гольдина уже не вписывалась в
реальность. Люди, с которыми он еще недавно придумывал новые медиа, теперь
основывали свои компании и проводили интернет. Однако они делали это в том числе
благодаря его предыдущим усилиям по установлению контакта между двумя странами. И
хотя сам Гольдин не имел прямого отношения к компьютерным сетям, их развитие было во
многом результатом его бурной деятельности. Вот как описывал это сотрудник SFMT Андрей
Колесников в интервью журналу “Итоги”: “[Сорос] нередко выступал спонсором
некоммерческих инициатив «Сан-Франциско – Москва – Телепорт» через свои фонды. Я
помню свою первую встречу с ним: примерно в 1989 году он прилетел из Америки и спал на
полу на матрасике в офисе Джоэла [Шатца] в Малом Афанасьевском переулке. Он очень
устал после перелета, а у нас был матрасик, на котором ночевали охранники. Ну он и прилег
отдохнуть. В те времена он часто бывал у нас в Москве... А с нашей стороны социальные
интернет-проекты двигали не миллионеры, но весьма замечательные личности. Например,
Иосиф Гольдин – человек, о котором, к сожалению, очень мало знают, но который, на мой
взгляд, сыграл одну из важнейших ролей в сломе совкового сознания”.
Параллельно попыткам Джоэла Шатца и Гольдина наладить SSTV-конференции, а затем и
электронную почту между США и СССР советские программисты тоже пытались пробиться в
глобальную сеть. Они начали еще в 1983 году, когда скопировали с открытого сервера
Университета Беркли операционную систему Unix и перевезли ее в Москву на дискетах. Это
было нарушением ограничений, наложенных системой CoCom, но советские программисты
относились к CoCom как к препятствию, которое нужно обойти, чтобы двигаться вперед, – в этом смысле они мало чем отличались от первого поколения конструкторов ЭВМ. Правда,
если в 1960-е годы отсутствие информации об американских разработках серьезно мешало
развитию советской компьютерной индустрии, то в 1980-е это уже не было фатальной
проблемой: нужно было просто скопировать программу и перевезти ее через границу.
Unix попала в Курчатовский институт и Институт повышения квалификации
Минавтопрома, которые совместными усилиями представили его переработанную версию
в 1984 году. К 1988 году была готова операционная система под названием Demos,
подходящая для советских компьютеров, а рабочая группа получила премию
Государственного комитета СССР по науке и технологиям. В этот же год вышел закон “О
кооперации в СССР”, что дало возможность организовывать частный бизнес в форме
кооператива. В 1989 году команда программистов, работавших над операционной
системой Demos, организовала одноименный кооператив и начала продавать свою ОС и
другие программные продукты, а также компьютеры.
К 1990 году у программистов “Демоса” были все условия, чтобы выйти в Сеть: компьютеры,
операционная система, модемы и телефонные линии. В феврале 1990 года благодаря
знакомству с Лео Томбергом, аспирантом университета в Хельсинки, у которого был аккаунт
на университетском сервере, им удалось подключиться к интернету. Вот как вспоминал этот
момент сотрудник “Демоса” Алексей Руднев: “Я приехал из отпуска, а мне показали – смотри,
мы прорубили окно в Европу. Слышал о таком-то? Вот его статьи в новостях. А вот новости
про Unix. Ощущения у всех были, как будто упал железный занавес. До этого мы были в
своей пещере, куда иногда долетал гул извне, а после оказались включены в мир, что был
снаружи и имел свои горести и свои радости...” Кроме того, к 1989 году институт
Курчатова построил собственную компьютерную сеть, которая объединяла несколько
подведомственных ему институтов ядерных исследований по всему Советскому Союзу. Эта
сеть не была связана с другими, однако она строилась на основе все той же операционной
системы Unix, вывезенной несколькими годами раньше из США на дискетах. Она же в
середине 1990-х стала основой сети “Релком”.
В 1990-е всеобщее оживление и спонтанная коммуникации всех со всеми –
парапсихологов, академиков, чиновников, экологов, космонавтов, врачей и учителей –
постепенно обросли институциями и иерархиями, коммуникационные технологии
усложнялись инфраструктурно и коммерциализировались. Появилось множество интернет
провайдеров, в том числе совместных советско-российско-американских предприятий
(например, Sprint Russia). Джоэл Шатц построил из компании SovAm Teleport целую бизнес
империю, которую позже удачно продал. Джордж Сорос вложился в строительство
оптоволокна и интернетизировал российские университеты. Глеб Павловский стал
политтехнологом Ельцина и развивал интернет как политический инструмент. Основанная
Джимом Хикманом и супругами Мерфи организация “Интерньюз” переключилась на
развитие локальных российских телекомпаний – благодаря им десятки студий в крупных
городах получили финансовую и профессиональную поддержку. Евгений Велихов занялся
проблемой освоения арктического шельфа. А программисты SovAm Teleport и кооператива
“Демос” вышли в сеть Юзнет (Usenet), где впервые встретились с американскими
пользователями.
В 2000 году Иосиф Гольдин умер от сердечного приступа во Владикавказе, во время
работы над телемостами с участниками войны в Чечне. Хотя Андрей Колесников и называет его человеком, который “двигал социальные интернет-проекты”, визионерство Гольдина
принадлежало к принципиально другой эпохе. Механизмы телепатии так и не были
открыты, а телемосты стали частью государственного телевидения и к началу 1990-х
потеряли всякий смысл, как и гражданская дипломатия в целом. Очевидно, новой
политической реальности требовалась более стабильная система коммуникации. Причем
не только между конкретными людьми, о чем мечтали телепаты и гражданские дипломаты
1980-х, а всех со всеми. То есть, собственно, интернет.
Технически интернет – передача данных, однако с точки зрения пользователей рубежа
1980–1990-х годов это прежде всего обмен текстами. То самое “царство слов”, которое,
согласно афоризму Гольдина, было мертво, пережило реинкарнацию и вернулось в виде
электронной почты, конференций и чатов. Визуальная и другая невербальная
коммуникация до поры отошли на второй план. ".
[[Категория:История Рунета]]
[[Категория:История Рунета]]
[[Категория:Люди]]
[[Категория:Люди]]