Никитин, Юрий Александрович (писатель)

Материал из in.wiki
Перейти к навигации Перейти к поиску
{{{Имя}}}
Дата рождения::
Шаблон:Персона/Дата
Дата смерти::
Шаблон:Персона/Дата
Гражданство::
Шаблон:Персона/Страна
Подданство::
Шаблон:Персона/Страна
Род деятельности::
{{{Род деятельности}}}
:

Ю́рий Алекса́ндрович Ники́тин (Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 1528: attempt to index field 'wikibase' (a nil value)., Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 1528: attempt to index field 'wikibase' (a nil value). — Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 1528: attempt to index field 'wikibase' (a nil value)., Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 1528: attempt to index field 'wikibase' (a nil value).) — советский и российский писатель в жанрах научной фантастики, исторического романа, славянского фэнтези[1][2]. Его произведения затрагивают разнообразные темы, от идей славянского неоязычества[2][3][4][5], геополитики и антиамериканизма, до глобализма, сингулярности и трансгуманизма[6].

Биография[править | править код]

Родился 30 ноября 1939 года в Харькове[7][8][9]. Раннее детство провёл в харьковском рабочем пригороде Журавлёвка[9][10]. Отец Юрия погиб в самом конце войны, под Берлином. Юрия растили мать, совмещая воспитание сына с трудом на ткацкой фабрике в две смены, и бабушка с дедушкой, который был видным плотником, чьи услуги высоко ценились в Журавлёвке. Родные часто рассказывали Юре затейливые истории о нечистой силе[9].

По окончании школы, Юрий пошёл работать на Харьковский электротехнический завод, там же начал изучать столярное дело[9]. После — уехал на Крайний Север, где работал на лесоразработках[7][9][10]. Был чокеровщиком, плотогоном[7]. Работал в геологоразведке: Сихотэ-Алинь, Уссурийский край, Дальний Восток, Приморье[7][10]. В 1964 году вернулся на Украину, начал работать литейщиком на заводе[8], позже — художником[7].

Тогда же — занялся спортом, получил звание мастера спорта по гребле на каноэ, несколько первых разрядов, в том числе по лёгкой атлетике, боксу и самбо[7][9].

Никитин почитается некоторыми московскими неоязычниками как учитель в писательском ремесле. В 2001 году писатель присутствовал на их празднике[4].

Юрий Александрович высоко оценивал компьютерные игры, рассматривая их не только как развлечение, но и утверждая об их положительном влиянии на когнитивные функции[8][11][12][13][14].

Поддерживал и продвигал идеи трансгуманизма и иммортализма («иммортизма»)[11].

В во время пандемии ковида Никитин дал большое интервью «МК», пообещав прекрасное будущее уже нынешнему поколению:

«Города из алюминия, ноосфера, прорыв в космос...» нас ждут не в конце века, а уже в середине. Мир будет прекрасен, как и сейчас, прекраснее, чем 50, 100 или 1000 лет тому назад. Люди к будущему относятся с недоверием, а прекрасное видят в уютном и понятном прошлом. Не случайно так популярен жанр попаданчества. А вот о будущем не хотят ни писать, ни читать, ни думать. Но завтра всё равно наступит![15]

Интервью было переведено на китайский язык и опубликовано в Китае[15].

Юрий Никитин умер в больнице 23 мая 2025 года после тяжёлой и продолжительной болезни[16][15]. Согласно последней воле Никитина, его тело будет подвергнуто криоконсервации[17][18].

Творчество[править | править код]

Юрий Никитин представляет свои книги на ММКВЯ-2010

Публиковаться начал в 1965 году, преимущественно с фантастических рассказов и юморесок[9].

Организовал в Харькове в 1970-х клуб любителей фантастики[7][8]. В то же время начал писать и публиковать фантастические рассказы[7]. Первая опубликованная книга — сборник фантастических рассказов «Человек, изменивший мир»[7].

Начинал писательскую карьеру в редакции «молодогвардейской» группе фантастов под руководством Владимира Щербакова, которая позже трансформировалась в школу Ивана Ефремова[19][9].

За производственный роман о работе литейщиков «Огнепоклонники» (в украинском переводе Шаблон:Нп) получил литературные премии и был принят в Союз писателей СССР[7][9].

В 1979 году после издания книги «Шпага Александра Засядько» («Золотая шпага») был подвергнут гонениям и около семи лет не участвовал в литературной жизни[7][9].

После окончания в 1980-х Высших литературных курсов в Литинституте остался в Москве[10], где некоторое время работал главным редактором издательства «Отечество»[7][9]. В начале 1990-х годов, совместными усилиями с Лилией Шишикиной, было учреждено издательство под названием «Змей Горыныч» (или также известное как «Равлик»)[7][9]. Его первоначальная деятельность включала в себя публикацию произведений зарубежной фантастики, однако со временем оно перешло к практически исключительному изданию произведений самого Юрия Никитина[7]. В настоящее время данное издательство прекратило своё деятельность, а книги автора выпускаются под эгидой издательств «Центрполиграф» и «Эксмо»[7]. Обложки к книгам выполняли Лео Хао и Михаил Петров[20].

Всего Никитин выпустил более 60 книг; общий тираж сравним с публикациями популярных писателей, таких как Василий Головачёв и Сергей Лукьяненко[источник не указан 860 дней]Ошибка Lua в Модуль:Autosorting на строке 85: attempt to index field 'wikibase' (a nil value).Ошибка Lua в Модуль:Autosorting на строке 85: attempt to index field 'wikibase' (a nil value)..

Гай Юлий Орловский — литературный псевдоним Юрия Никитина, хотя вплоть до издания 47-го тома похождений сэра Ричарда Длинные Руки интрига сохранялась. Похожесть стилистики, оборотов речи и идей, продвигаемых в их романах, а также наличие Гая Юлия в качестве псевдонима героя одного из рассказов Никитина — всё это наводило на закономерную мысль о тождестве Никитина и Орловского. Версия поддерживалась некоторыми литературными сайтами. 29 марта 2014 года на фестивале фантастики «РОСКОН» Юрий Никитин снял шлем и признал, что он и есть Гай Юлий Орловский, и получил премию «Фантаст года»[21].

Помимо жанра научной фантастики Никитин выступил в жанре острополитического триллера (цикл «Русские идут»), философского, психологического и социального романа («Странные романы»), классического исторического сочинения («Историческая серия»), эпического и героического фэнтези («Троецарствие», «Трое из леса»), в лучших традициях советской, в том числе детской, фантастики («Мегамир») и многих других жанрах.

Никитин известен как один из первых авторов, пишущих в жанре славянское фэнтези[14]. Наиболее ранние из популярных произведений Никитина — первые книги в этом жанре из цикла «Трое из Леса»[14]. В основе сюжета жизнь невров, по мнению автора, далёких предков восточных славян, а также их соседей: скифов, киммерийцев и др.[14] В 1999 году написал роман «Фарамунд», посвящённый жизни и приключениям полулегендарного прародителя франкских королей из династии Меровингов в эпоху великого переселения народов.

В цикле «Странные романы» имеется трансгуманистический подцикл, состоящий из книг «Трансчеловек», «Я живу в этом теле», «Проходящий сквозь стены», «Я — сингуляр», «Сингомэйкеры» и «2024-й». В «Странных романах» Никитин поднимает такие вопросы как изменение общества под влиянием новых технологий, изменение общественной морали и нравственности («Имаго», «Имортист»), место человека в будущем, возможность и перспективы бессмертия («Трансчеловек»), информационные войны («Великий маг»).

Также им были написаны автобиографические книги «Мне — 65», «Мне — 75» и «Мне — 85» и учебное пособие «Как стать писателем».

Мнения о творчестве[править | править код]

Издательство «Эксмо», 2003—2005 годы

По мнению литературоведа С. И. Чупринина, Никитин с его серией романов «Трое из Леса» является одним из основателей славянского фэнтези[1].

Литературный критик Всеволод Ревич в 1997 году негативно оценивал творчество Юрия Никитина, причисляя его произведения к «нуль-литературе» (наравне с Владимиром Щербаковым, Евгением Гуляковским, Юрием Петуховым и др.)[22].

Литературовед С.П. Оробий считает, что романы из серии «Странные романы» представляют собой уникальный пример литературного творчества, где границы жанровой фантастики становятся размытыми, а стандартные литературные схемы нарушаются. Они успешно интегрируют художественные элементы «романа идей» в современную массовую культуру. Каждый из романов серии раскрывает важные политические, социальные или моральные проблемы, предлагая читателю глубокий анализ современных вызовов и тенденций. «Странные романы» не ограничиваются одной тематикой, они включают в себя разнообразные линии развития, такие как «геополитическая» («Чародей звездолёта „Агуди“», 2003; «Земля наша велика и обильна», 2004; «Последняя крепость», 2006), «социально-прогностическая» («Скифы», 2000; «Имаго», 2002; «Имортист», 2003), «виртуальная» («Баймер», 2001; «Творцы миров», 2006) и «трансгуманистская» («Трансчеловек», 2006; «Я — сингуляр», 2007; «Сингомэйкеры», 2008; «2024», 2008; «Рассветники», 2012; «Насты», 2013), отмечая при этом, что «сингулярные» мотивы были заложены автором уже в финальных романах серии «Трое из Леса» («Человек с топором» и «Зачеловек» (оба — 2003)). В рамках жанра «романа идей», пишет Оробий, автор экспериментирует с различными жанровыми формами, включая философский роман, утопию и социально-психологический роман[6].

Исследователь неоязычества А. А. Бесков отмечает, что Никитин, как и многие другие авторы жанра славянского фэнтези, выстраивает авторские мифы о восточнославянских божествах, предпочитая вариант, когда источники дают минимум информации, не ограничивая фантазию автора (приводя в пример образ Хорса в романе «Артания»)[23].

Филолог О. П. Криницына отмечает, что романы Никитина являются хорошим примером мечты, которая существует во многих книг жанра славянского фэнтези: «о сильном народе, едином государстве, особой миссии русских». Это проявляется в попытке сформировать авторский миф о происхождении народа, и описать формирование нации русов[24]. Как пишет Криницына, русские в книге «Князь Рус» показаны земляками гиперборейцев и родственниками иудеев, реализуя таким образом одну из основных задач массовой литературы — снятие напряжения (в данном случае — напряжения в сфере межнациональных отношений)[25]. Также она отмечает, что книги Никитина стали частью субкультуры неоязычества[5].

Филолог Т. Н. Бреева отмечает этиологический миф России в романистике Ю. Никитина как многоуровневое образование. В нём она выделяет три базовых уровня формирования национальной идентичности: «арийский», славянский и русский. На первом уровне транслируется русская версия арийского мифа, что определяет доминирующее положение славян в формировании мировой культуры и результате создаёт представление о «ментальной структуре нации» («Трое из леса», в меньшей мере «Святой Грааль», «Стоунхендж» — проект «Трое из леса»). На втором уровне автор «реконструирует» праславянскую идентичность, задавая структуру национального характера, в первую очередь идею двойственности русской души (проект «Троецарствие», роман «Изгой» из проекта «Трое из леса»). На третьем уровне отражена конструируемая идеологическая общности, основанная на представлении о «всемирной отзывчивости», свойственной русской душе («Княжий пир» из проекта «Княжеский пир», «Гиперборей» из проекта «Трое из леса»)[26].

В интерпретации норманнского компонента, по мнению Бреевой, произведения Никитина актуализируют образ первопредка, прежде всего в романе «Гиперборей» и в ещё большей мере в романе «Княжеский пир». Эта модель включает норманнский компонент в структуру этиологического мифа, что реализует механизм вторичного присвоения компонента. Образ героя-первопредка структурирует идеологему Новой Руси, которая эксплицируется в творчестве писателя. Норманская теория актуализируется в пределах третьего уровня формирования национальной идентичности произведений Никитина. Сакральная символика в модели первопредка уступает перед маркировкой границы, разделяющий прежний мир и тот, в котором появляется идеологическое образование Новой Руси. Никитин реализует распространённый в фэнтези мотив переход от мифологического мира к историческому. Норманнский компонент проявлен через образы воевод Асмунда и Рудого, героизация которых начата в «Гиперборей» и завершена в «Княжеским пире». В первом романе в центр повествование ставится призвание Рюрика, во втором действие происходит во времена князя Владимира. Основанием для их героизации варяжских воевод становится их включение в былинный контекст и их сближение с образом Ильи Муромца: Асмунд и Рудый присутствуют в эпизоде, представляющим собой отсылку к традиционному былинному сюжету ссоры Владимира с богатырями. Однако формальная трансляция норманской теории переходит в её внутреннее отторжение. Мифологизация и героизация образов варягов направлена на раскрытие реваншистской национальной модели, а роль первопредка в конечном итоге присваивает Владимир, который выступает в данном романе как идеолог Новой Руси[27]

Историк В. А. Шнирельман описывает Никитина как бывшего диссидента русской националистической ориентации, который в своих произведениях воспроизводит идеи славянского неоязычества[4][3]. По его мнению, в произведениях до 1995 года («Ахилл», «Святой грааль», «Святой грааль — 2 (Стоунхендж)», «Гиперборей») в своих произведениях Никитин следовал за немецкими романтическими писателями XIX века, считая культуру явлением высшего порядка (и связывая её с язычеством), а цивилизацию — низшего (и связывая с Сатаной). Учёный пишет, что Никитин изображает русичей как потомков скифов, которые обладали письменностью, и распространили свои культурные достижения и своих богов от Передней Азии до Западной Европы. Шнирельман видит в совете тайно правящих миром «Семерых тайных» «жидомасонский заговор»; в произведениях иудеи приносят в жертву славян; по Шнирельману, автор изображает мировую борьбу сил света и сил тьмы, представленных славянами и иудеями соответственно. Шнирельман усматривает в произведениях Никитина идею о превосходстве русского языческого духовного наследия над западными и христианскими моральными ценностями; славянское язычество учит силе и мужеству, тогда как христианство — покорности; отмечается неоязыческая мифологема, что князь Владимир, выполняя заказ злых сил, оплёл Русь христианской сетью[3].

Анализируя романы 1996 года «Князь Владимир» и «Князь Рус», Шнирельман отмечает смягчение авторской позиции в отношении евреев и христианства, и ещё большую иронию в отношении неоязыческих мифов. Он также обращает внимание на использование «подлинных русских» топонимов в Палестине за авторством (или их производных) одного из основателей русского неоязычества Валерия Емельянова, например, «Еруслан» (Иерусалим) или «Сиян-гора» (гора Сион). Отмечается идея, что Иисус был славянином, продолжение упоминания темы превращения русичей в «народ рабов» через насильственное крещение Руси, отождествление скифов и славян, и самой идеи скифской или славянской принадлежности различных персонажей и исторических деятелей древней истории (Ахиллес, Аттила и др.), а также идеи о русах как первом народе, и об «арийских» предках. Идею о славянах как «внуках Даждьбога», а также описание их кочевого образа жизни в бескрайних степях, Шнирельман объясняет влиянием «Велесовой книги». В то же время, исследователь отмечает и отход автора от «Велесовой книги» в сторону научной литературы в части признания человеческих жертвоприношений у древних славян. Уходящие после крещения Руси волхвы принимают решение исподволь внедрить в новую веру свои обряды и обычаи. Сами они идут в глушь готовить народ к языческому возрождению в далёком будущем[3].

Отмечает учёный и скептическое отношение Никитина к попыткам аргументировать величие народа отсылкой на его «древность», или «древних предков». «Он вкладывает в уста князя Владимира слова о том, что никакая богатая история не в силах заменить умение трудиться и эффективно решать стоящие перед обществом проблемы. Ведь историю изменить нельзя, и только будущее зависит от нас самих», пишет ШнирельманШаблон:Efn. Особо подчёркивает историк и подход Никитина в своих произведениях к религии как явлению, аналогичному политике — утверждая, что религия формируется и изменяется людьми в соответствии с социально-экономическим развитием, исходя из прагматических или конъюнктурных соображений[3].

Произведения по мотивам сочинений Никитина[править | править код]

Примечания[править | править код]

Комментарии

Источники

  1. 1,0 1,1 Чупринин, 2006.
  2. 2,0 2,1 Бесков, 2015, с. 12.
  3. 3,0 3,1 3,2 3,3 3,4 Шнирельман, 2015, том 1, с. 262—269.
  4. 4,0 4,1 4,2 Шнирельман, 2012.
  5. 5,0 5,1 Криницына, 2011, с. 15.
  6. 6,0 6,1 Оробий, 2013.
  7. 7,00 7,01 7,02 7,03 7,04 7,05 7,06 7,07 7,08 7,09 7,10 7,11 7,12 7,13 7,14 7,15 Никитин (Трансчеловек).
  8. 8,0 8,1 8,2 8,3 Злотницкий, Лещенко, 2006.
  9. 9,00 9,01 9,02 9,03 9,04 9,05 9,06 9,07 9,08 9,09 9,10 9,11 Невский, 2011.
  10. 10,0 10,1 10,2 10,3 Глебова, 2021.
  11. 11,0 11,1 Рыженкова, 2011.
  12. Intellectis.ru.
  13. Вопросы Юрию Никитину.
  14. 14,0 14,1 14,2 14,3 Волосюк Иван. Создатель славянского фэнтези Юрий Никитин взялся за научную фантастику. Mk.ru. АО "Редакция газеты "Московский Комсомолец" (11 февраля 2021). Дата обращения: 5 мая 2024. Архивировано 2 декабря 2021 года.
  15. 15,0 15,1 15,2 Иван Волосюк. Умер писатель Юрий Никитин, мечтавший об улучшении тела человека имплантами. МК (23 мая 2025).
  16. Названа необычная последняя воля основателя славянского фэнтези. Lenta.RU (24 мая 2025). Дата обращения: 24 мая 2025.
  17. Сергей Лукьяненко объяснил завещание фантаста Никитина о криоконсервации. AiF (24 мая 2025). Дата обращения: 24 мая 2025.
  18. Умер Юрий Никитин — Чёрный плащ искусство на DTF. DTF (24 мая 2025). Дата обращения: 24 мая 2025.
  19. Первушин, 2021, с. 107—108.
  20. 20,0 20,1 Пайкес, 2007.
  21. 29 марта состоялся городской фестиваль фантастики «Роскон 2014». Эксмо (4 января 2014). Дата обращения: 5 мая 2024. Архивировано 5 мая 2024 года.
  22. Ревич, 1998.
  23. Бесков, 2015, с. 13.
  24. Криницына, 2011, с. 18.
  25. Криницына, 2011, с. 19.
  26. Бреева, 2013, с. 164—165.
  27. Бреева, 2013, с. 164—166.

Литература[править | править код]

Научные публикации

Интервью и веб-публикации

Ссылки[править | править код]

  • Корчма — официальный сайт Юрия Никитина

Ошибка Lua в Модуль:External_links на строке 409: attempt to index field 'wikibase' (a nil value). Шаблон:Произведения Юрия Александровича Никитина Шаблон:Славянское неоязычество