Новость:Говорят участники праздника 70-летия Великой Победы
12 октября 2025, где?
Барышева Галина Петровна, бывшая несовершеннолетняя узница фашистского концлагеря
«Когда началась война, мне было от роду три с половиной года. А моему братишке Толе на год больше. И вот мою маму Наталью Дмитриевну вместе с детьми ,вместе с другими нашими гражданами немцы поместили в концлагерь, который находился в Калужской области. Я-то, конечно, тогда мало что понимала, а вот маме досталось. Каково – одной, с двумя малыми детьми, шагать километры под дулом автомата. А лай собак – он до сих пор стоит у меня в ушах. Тяжело вспоминать те два года, что мы пробыли в этом лагере. Судьба нас хранила, не погибли, как многие. Не умерли от голода и лишений. Только через два года нас освободила Красная Армия. Вернулись в родную деревню, а нашего дома-то и нет. Вместо него – воронка. Долго пришлось скитаться по чужим углам. Не хочется, чтобы нынешние молодые испытали все, что пришлось испытать нашему поколению «детей войны».
Скрипец Мария Романовна, участница трудового фронта
«Родилась я в 1929 году, в войну была подростком. Жили мы в одной из деревень Курской области. Меня и моих сверстников определили на рытье окопов. Тяжело было, копали до кровавых мозолей на ладонях. Мой отец Роман Прокопьевич ушел на фронт, оставив жену и пятерых дочек, меня среди них. С войны он не вернулся, пропал без вести. Мать его все ждала, все прислушивалась, не стукнет ли в окно. Но нет. Мамы уже давно нет на белом свете. А я так не знаю судьбу своего отца. Может, лежит в братской могиле на чужой земле. Кто знает?
Наталья Рыбина, Люберецкое информагентство
Фото автора